Активность кливлендской полиции в конце 1936 – начале 1937 года, казалось, напугала преступника. В течение довольно долгого времени не поступало никакой информации о новых убийствах. Появилась надежда на то, что «Безумный Мясник» покинул Кливленд или даже покончил с собой.
Но 23 февраля 1937 года эта надежда испарилась. На пляже на берегу озера Эри, в том месте, где в него упирается 156-я стрит, был найден расчленённый женский труп. Останки представляли собой верхнюю часть тела, лишённую рук и головы. Осмотр на месте обнаружения останков показал, что тело пробыло в воде около трёх-четырёх суток; это означало, что труп оказался выброшен на берег зимним штормом, а не привезён по суше. Оставался открытым вопрос: бросил ли убийца тело в озеро Эри, или оно попало туда из реки Кайохога, устье которой находилось неподалёку?
По результатам аутопсия стало ясно, что тело погибшей женщины пробыло в воде не более 72 часов. При этом судебные медики не сомневались, что убийство произошло примерно на сутки ранее. Это могло означать, что преступник, совершив убийство, оставил на какое-то время тело, к которому впоследствии вернулся. Именно тогда он и бросил труп в воду.
Это открытие означало то, что преступник, во-первых, располагал местом, где мог безбоязненно оставлять тела своих жертв, а во-вторых, его интересовали посмертные манипуляции с ними. Другими словами, «Безумный Мясник» не просто убивал, но и «играл» с трупами, очевидно, сопровождая эти «игры» фантазиями и мастурбацией. Если преступник действительно имел привычку возвращаться к телам своих жертв, то это давало шанс полиции в случае обнаружения очередного трупа поймать его, устроив возле тела засаду.
В апреле 1937 г. в районе 30-й Ист-стрит была найдена нижняя часть этого же женского трупа. Её прибило к берегу, где этот крупный фрагмент и проплавал в водорослях и мусоре, не привлекая к себе внимание. Не было никаких сомнений, что верхняя и нижняя части принадлежат одному телу. Аутопсия обоих фрагментов позволила установить, что погибшая была белой женщиной в возрасте 25—35 лет, худощавого телосложения, весом 48—50 кг., рожавшей 1 или 2 раза. В её легких была обнаружена специфичная грязь, содержавшая металлические примеси, что указывало на то, что женщина являлась горожанкой. Ноги были отделены от корпуса в два удара мясницким ножом с широким лезвием. На теле погибшей имелись многочисленные повреждения, а также переломы рёбер; смерть женщины, скорее всего, наступила до момента отделения головы. В анальном отверстии погибшей находился вырезанный из мужских брюк внутренний карман. Для того чтобы глубоко ввести его внутрь, убийца широко раздвинул анус. В кармане не было никакого послания, и этот поступок «Кливлендского расчленителя» выглядел абсолютно бессмысленным. Каким штанам принадлежал вырезанный карман, установить не удалось.
Руки, голова, ноги и одежда погибшей никогда не были найдены. Неопознанный труп получил условное обозначение «тело №7».
Правоохранительные органы приложили большие усилия для идентификации останков. В качестве весьма вероятной жертвы была названа сначала мать двоих детей Анна Зиберт, выходившая замуж по крайней мере дважды [в последний раз в октябре 1936 года]. Она считалась пропавшей без вести с 15 января 1937 года, заявление в полицию подал почему-то не её муж, а отец Томас Латкович (Thomas Latkovich). По этой причине подозрение первоначально пало на второго мужа Анны, но в конечном счёте полиция обвинений против него не выдвинула.
