Неоспоримая. Я куплю тебе новую жизнь - страница 40

– Привет, – прервал длинные гудки звонкий голос Стаси.

– Привет, заноза, – глухо приветствовал ее Аравин, невольно отмечая, как колотится сердце о грудную клетку. Он не мог оторвать взгляд от фотографии. Горло сдавило, дышал с трудом, словно сквозь густой смог. – Как дела?

Присел на корточки и поднял расколотую фоторамку. Точнее, то, что от нее осталось.

– Нормально, – привычно отрапортовала Стася.

– Как баба Шура? – машинально спросил мужчина, отламывая куски стекла и доставая фотографию.

– Как обычно, в боевом расположении духа. Дает последние наставления Нине Михайловне и сетует, что без нее все будет неправильно.

– А как в колледже?

– Справляюсь.

Он никогда не спрашивал, как успехи в боксерском клубе. Не хотел знать. Невозможно объяснить, но спустя месяц его все еще сильно волновал тот факт, что Стася занимается боксом. И столь же сильно его это раздражало. Он все ждал, когда ей надоест. Но, по словам Гришки, вряд ли этот момент скоро настанет.

– Ладно, заноза. Доброй ночи.

– Доброй.

Отключился.

– Что случилось? – в дверном проеме стояла Рита.

Аравин не спеша поднялся.

– В Пакистане землетрясение.

– А я и не знала, – шепотом выдохнула девушка.

– А ты и не знала, – с отчетливым безразличием повторил Егор.

– Много погибших?

– Один погребенный заживо. Но пока еще дышит, – мрачная ухмылка расползлась по напряженному лицу. Глаза так и остались льдинами.

Рита растерянно смотрела, пока не увидела фото в его руках.

– Аравин, блин, что за дурацкие шуточки? – раздраженно спросила она, а у самой мурашки по позвоночнику пробежали и руки задрожали.

Он спокойно поставил фотографию на книжную полку и двинулся к входной двери.

– Уберись здесь, – невозмутимо попросил девушку.

– Куда ты? – взволнованно спросила Рита, засеменив следом.

– Прогуляюсь, – сухо ответил Егор и, схватив с вешалки кожаную куртку, вышел, громко хлопнув дверью.

На улице, не сдержавшись, закурил. Сделал пару неторопливых затяжек и уставился на тлеющий край сигареты. В последнее время все чаще позволял себе эту слабость.

Свыкался с глухой болью, которая жила в нем после смерти Алисы. Уже не ждал, когда утихнет. Иногда это ощущение было ему даже необходимо, как встряска. Как напоминание о том, что сам все еще дышит.

Беспокоило сейчас иное. Впервые эта боль отошла на второй план, вытесненная другими переживаниями.

Вспомнилась последняя встреча со Стасей. Она ворвалась к нему домой и с порога закричала о его несправедливости и эгоистичности.

– По какому поводу бунт? – глаза Егора сощурились, а голос непроизвольно стал громким и властным.

– Меня не пускают на ринг, – она буквально выплюнула эту фразу, всем видом демонстрируя силу своей злости, но, не выдержав его прямого взгляда, бессознательно попятилась назад. Уперлась лопатками в теплое оконное стекло за спиной и спросила не так громко: – Это твоих… ты… ты говорил с тренером?

Внимательный взгляд Аравина намеренно медленно осмотрел девушку. Начиная с рваной челки и заканчивая кончиками мягких туфель на тонкой подошве. Она выглядела как прилежная школьница, хоть и училась в учреждении рангом выше. Лицо без грамма косметики и идеально выглаженная форма: бледно-голубая блузка с нагрудным логотипом колледжа и многоцветная клетчатая юбка в складку.

Хорошая девочка Стася. Вот только характер взрывной, как вспышки молнии.

– Егор?

– Скажи спасибо, что я вообще согласился на этот вы*бон! – грубо ответил он. – Если помнишь, ты туда не должна была возвращаться! Так что езжай домой и не искушай мою нервную систему.