– Уходите! – крикнул я.
После моих слов голову поднял Брэдли и непонимающе переспросил:
– Что?
– Быстро все в телегу! – сказал я.
Брэдли неторопливо встал, отряхнулся, а через секунду отпрыгнул. Его прыжок был достаточно высок. Думаю, он догадался, в чем дело. В тот же миг подскочили и остальные. Элл схватил ружье и нацелил на землю. Он водил дулом, не понимая, что должен поймать на мушку. Брэдли, О’Блик и Стил полезли в телегу. Я сделал шаг в их сторону и почувствовал под ногой что-то неприятно мягкое. Оно яро зашипело и вырвалось из-под подошвы. Я окаменел. Под лунным светом блестящая трава вокруг меня зашевелилась, а через мгновение что-то коснулось моей кожи под правой брючиной.
– Как ты там? – крикнул Брэдли из телеги.
Я боялся что-либо отвечать. По всему телу прокатилась дрожь. Я лишь поднял глаза и посмотрел вперед. Элл тоже успел взобраться в телегу, а Гимли стоял, как и я. Он не шевелился и постанывал, почти плакал.
– Ты это чувствуешь? – спросил я.
Гимли судорожно кивнул. Змея тянулась все выше. Я ощущал ее уже под коленкой. Не знаю, где она лазила у пацана, но моя сволочь мне не нравилась. Самое страшное, что не было никаких идей, как избавиться от нее. Быть может змея и безобидна, но в этих прериях водились и другие ползучие, способные лошадь завалить. Я посмотрел на Гимли, чье лицо скукожилось до сушеного финика. Хотелось успокоить парня, но мои мысли разбил внезапный выстрел. Земля вокруг как взорвалась, и змея кинулась в бега. Я услышал истошный юношеский вопль. Гимли держался за ногу и выл. С испугу я бросился к нему и подхватил тощее тело. Брэдли и Стил затащили его в телегу, а после и меня. Элл сидел с ружьем и целился в траву. О’Блик сразу же начал осматривать ногу Гимли.
– Под коленкой укус, – сказал лекарь и добавил: – Кто же в такие походы никербокеры надевает.
Пальцами руки он начал разминать кожу на месте укуса, а через пару минут прильнул к ноге губами. Зрелище, я скажу, не из приятных. Он отсосал яд, сплюнул его, вытер губы и повторил процедуру снова. И так на протяжении десяти минут.
Гимли стонал и вертелся. Я видел, как тяжело парню и нехорошо О’Блику, что пыхтел над ним. После операции я помог перевязать ногу Гимли. Лекарь дал парню какую-то таблетку, после которой тот уснул.
Это утро будто и не собиралось наступать. Солнце пряталось за мрачными тучами. Только спустя несколько часов прерия прояснилась, и мы смогли увидеть среди травы сотни змей, с которыми делили ночлег. Мы могли бы уехать отсюда сразу же, как только забрались в повозку, но наши облюбованные ползучими тварями вещи могли еще пригодиться.
– Какой план? – спросил Брэдли.
–Я беру ружье у Элла, а вы спускаетесь и забираете вещи, – сказал я с усмешкой в душе.
– Ты рехнулся? – возразил Брэдли.
– Вас они еще не трогали, – сказал я. – Поверь, ощущение незабываемое. Почти как прикосновение любимой.
– Черт с этими вещами, – просипел Элл.
– Нет, не черт! – воскликнул я. – Мой чемодан мне нужен.
– Тогда спускайся и забирай его сам! – сердился Элл.
Я посмотрел на Элла, затем на Брэдли, и остановил свой взгляд на лекаре. Тот лишь пожал плечами и сказал, что его вещи при нем. Я разгладил усики, свесил ноги с повозки и собрался прыгать, но почувствовал на плече руку. Брэдли. Он умоляюще посмотрел, точно не хотел, чтобы я спускался.
– Дай револьвер! – сказал я.
Он подал оружие. Я проверил барабан. Полон. Спрыгнув, я выстрелил два раза в землю. Трава очнулась в пронзительном шипении. Змеи расползлись, но будто еще больше разозлились. Я сделал шаг и забрал первый чемодан. Забросил его в телегу.
