– Это не тот ответ, – отчаянно мотаю головой.
И, не скрывая огорчения, разрываю наш зрительный контакт. Буквально роняю взгляд вниз. Так и не отведанное мной мороженое тает, превращаясь в липкую холодную жижу – я сейчас чувствую себя так же.
– Полина, и у тебя, и у меня большие счастливые семьи, – тон Тихомирова становится увещевательным. Хочется прямо как вчера крикнуть: «Я не ребенок!». Молчу только потому, что приходится копить силы. – Я не представляю себе что-то иное. Да и ты тоже. Позже поймешь.
– Может, и нет, – бубню себе под нос.
– Что нет? – уточняет Миша. Я в подробности не вдаюсь. Зажмурившись, мотаю головой. – Полина?
Вскидывая голову, встречаю его настойчивый взгляд.
– Что?
– Ты хочешь, чтобы у нас с тобой получилось создать похожую семью?
– Не знаю, Миш… – стараюсь, как всегда, быть честной с ним. – Наверное…
– Мы бы в любом случае когда-нибудь поженились, – заявляет Тихомиров после непродолжительной паузы.
– Откуда такая уверенность?
– Это очевидно.
– Для кого?
– Для всех.
– Кроме меня!
Почему он не говорит, что ему важна именно я? Ему ведь кто угодно родить может. Стоит только поманить. Я же понимаю. Но никому другому я его не отдам! В этом, наверное, и есть моя погибель.
– Передумала?
– Нет! – снова резко отвечаю.
И замолкаем.
Как я могу ему отказать? Не могу! Хоть мысль о детях и приводит меня в панику.
«Господи… Какие дети?»
«Японимаю, что достала тебя своими молитвами, но зачем же так сразу?»
Поистине: бойтесь своих желаний.
– Через два месяца у меня тренировочный лагерь стартует. Хочу успеть до него. Чтобы в Майами мы уже вместе улетели, – продолжает Миша так же сухо строить планы. – Родителям, твоим и моим, мы скажем, что в силу великой любви не можем больше ждать. Они поймут.
– Это так… – не хватает дыхания, чтобы закончить. – Так цинично, Тихомиров! Не ожидала от тебя.
– Никакого цинизма, Полина. На реверансы у меня попросту нет времени, – поймав мой взгляд, выдерживает внушительную паузу. – Ты – моя, принцесса Аравина. Ответ вчера дала. Я запомнил.
– Вот и хорошо! На всю жизнь, Мишенька, запомни, – высекаю на эмоциях каждое слово.
– Непременно.
5. 5
Непобедимый
Моя жизнь – это бокс. Я тренируюсь, чтобы побеждать. Я ем, чтобы побеждать. Я сплю, чтобы побеждать. Мне почти тридцатник. Шестнадцать лет в боксе. Больше семи лет – абсолютный[1]. В последние годы понял, что теряю ко всему этому интерес. То, что кормило меня всю мою жизнь, больше не насыщает. Не дает той яркости и остроты, которыми все это время горел. Не заряжает. Чего-то не хватает. Критически, тотально и непрерывно.
Говорят, сильный мужчина ищет сильную женщину. Крайне странное, как по мне, заявление. Сильная мне не нужна. Готов и дальше сам все тащить. Свою женщину, в том числе. Трудно остановиться, когда раскачан на максимум. Душа и тело стремятся в работу. Не хватает топлива – живых эмоций. А сильные женщины, как правило, в этом плане опустошены так же, как и я.
Бокс контузит не меньше войны. Это многолетняя борьба. Привычка гасить человечность, какие-либо страхи и эмоциональность укореняется. Незаметно перетекает в повседневную жизнь. В процессе не замечаешь, осознаешь уже по факту, когда пробить наращенный и загрубевший панцирь уже нереально.
Полина. Принцесса Аравина. Вижу ее, и вот он – выброс адреналина. Та самая искра, что инициирует работу всех внутренних систем. Она воскрешает омертвевшие ткани чувствительности. Она взрывает. Она заряжает. Потому что именно она – не бокс, как оказалось – мой двигатель внутреннего сгорания. Мой эмоциональный резерв. Мое топливо. Мой инерционный толчок.
