Я поднимаюсь по ступенькам, но останавливаюсь в дверном проёме на границе холода и тепла, оглядываюсь. Лорд стоит, держит камзол на сгибе локтя, ждёт. Или провожает? Едва мы вновь встречаемся взглядами, лорд вздрагивает как от укола, резко разворачивает и идёт прочь, одеваясь на ходу. Он словно сбегает…
Надо вернуться в натопленное помещение, но вместо этого я стою и смотрю ему вслед. Порыв ветра срывает с клёна остатки кроваво-красной листвы, и багряные листья кружатся, падают лорду под ноги, соскальзывают по плечам. Лорд скрывается за поворотом парковой дорожки, и только тогда я закрываю дверь. Кажется, я знаю, что сделаю прямо сейчас.
15. Глава 15
Меня подвёл нос. Хлюпнув пару раз, я осознала, что войну придётся отложить и начать с горячего чаю, желательно с мёдом, если остался. Потому что какая война, когда из носа течёт ручьём?
Натянув шерстяные носки, я кутаюсь в вязаный шарф, который мы с детьми делали все вместе по очереди. Весело было… Я возвращаюсь к столу. Старик никуда не ушёл, сидит перед пустой тарелкой и гладит самый краешек.
Хм?
– Ещё курицы? – предлагаю я. – Вы не стесняйтесь, ешьте досыта.
– Спасибо, госпожа жрица.
Я высмаркиваюсь, заодно прячу за платком лёгкую досаду. Какая я госпожа? Жрица, просто жрица. Вот в городе я буду либо госпожой, когда работаю и притворяюсь простолюдинкой, либо леди Иветтой. Но сейчас-то я просто Иви! Вздыхаю. Оскорбления в обращении нет, поэтому пусть зовёт, как удобно.
Снимаю закипевший чайник.
– Как вас зовут? – улыбаюсь старику.
– Фирс, госпожа жрица.
– Рада знакомству, Фирс.
Я накладываю старику добавку, сажусь напротив, придвигаю свою чашку поближе, делаю первый глоток.
Старик меня не тревожит, и я задумываюсь.
А вдруг лорд Верандо прав? Нет, я не про культ, а про отдельных жрецов, создавших внутри культа преступную группировку. Гнилая ветвь на стволе здорового дерева. Язва, разъедающая тело. И гниль должна быть остановлена, даже если дерево придётся срубить. Тени и светы, рубить дерево вместо того, чтобы отсечь заразную ветвь!
Но вывод в любом случае очевиден – ни в коем случае нельзя рассказывать о своих проблемах первому попавшемуся человеку в ритуальной одежде . Но и молчать тем более нельзя. Кто, как не жрецы, смогут отыскать в святилищах виновных и сдать правосудию? Кому как не жрецам проверять храмы?
Вот кстати… Моя «Обитель Семи дубов». Войти может любой, и я об этом не узнаю.
– Госпожа?
Должна ли я…?
– Фирс, вам есть, куда пойти?
Старик смущённо опускает взгляд.
– Да…, – врёт он.
– Фирс, не поймите неправильно. Я вас не гоню. Наоборот. Вы можете жить в святилище, сколько пожелаете, хоть год, хоть десять лет, хоть сто. Но я должна предупредить, что владелец парка собирается снести святилище, если я не уговорю его передумать.
– Ох, госпожа!
Уверена, для старика даже день в натопленном доме огромный праздник.
– Оставайтесь, – мягко улыбаюсь я.
Горячий чай помогает справиться с ознобом, меня больше не потряхивает, да и ноги отогреваются. Я барабаню пальцами по столешнице.
– Госпожа жрица, разрешите помыть посуду? – так он об этом беспокоился?
Вот же ирония – старик мог бы стать старшим жрецом, ведь он от чистого сердца проявил заботу о святилище. Половина проблем разом бы решилась. Но, увы, старик признаёт богов. Скорее всего, он последователь юпренства. Его право, я ни в коем случае не осуждаю. Я никогда не буду оспаривать чужую веру. Но в эльвийском храме старик может остаться желанным гостем, не жрецом. Увы.
