– Если я правильно понимаю, за помощью не обращались, чем-то сами лечились?
– Да примочки разные, клевер на кефире, например, йодную сетку. Звонарь наш сказал красную тряпку привязывать, а мне только хуже и хуже.
– Инфекционный процесс тряпкой и клевером победить невозможно, – сообщил я ему сногсшибательную новость. – Здесь под кожей уже гной хлюпает. Правильно ваша болезнь называется “рожистое воспаление, флегмонозная форма”. Очень запущенный случай, дальше некроз начался бы, отмирание кожи и подкожной клетчатки. Обратись вы дней на пять хотя бы раньше и этого можно было избежать. Мы сейчас обезболим, вскроем флегмону, задренируем и наложим повязку. Несколько дней придётся провести в клинике.
– Что вы, доктор, я себе такое позволить не могу, меня паства ждёт, я к людям выходить должен.
– Боюсь, что выходить вы к ней несколько дней не сможете, – сказал я. – Ладно, мы сейчас так поступим, сейчас я всё сделаю, вы посмотрите и решите, оставаться у нас или отказываться.
– Хорошо, доктор, договорились, посмотрим. Только я всё равно остаться не смогу.
Я молча вздохнул и начал обрабатывать операционное поле. Инструменты медсестра под чутким руководством Виктора Сергеевича уже подготовила. Катя приложила к тылу стопы ладонь и сделала так, чтобы она как следует онемела. Отсутствие надоевшей за это время боли епископ сразу заметил и даже от души поблагодарил свою юную избавительницу. Гнойный карман оказался достаточно большим, до десяти сантиметров в длину и около шести в ширину. Полость промыл специальным раствором, который предложил Виктор Сергеевич. Надо будет потом изучить его состав, а то тут многие вещи через одно место, может смогу улучшить формулу доступными средствами.
Зашивать гнойную рану или заращивать магией – всё равно, что вообще не оперировать, она должна сначала полностью очиститься, что достигается регулярными перевязками и промыванием раны. Наложил повязку с пахнущей дёгтем мазью. Да, не такая, какими мы сейчас пользуемся, но мазь Вишневского тоже жизни когда-то спасала. Просто теперь в нашем мире её использование совсем не актуально. Люди постарше пытаются со мной спорить, но я им популярно объясняю, почему она не годится. Сейчас у меня такого выбора не было, пришлось применить местный аналог Вишневского.
Зафиксировав салфетки с мазью на ране и наложив мощную повязку, я сказал епископу, что он может подниматься и слезать со стола. М-да, сейчас он был уже не настолько уверен в своей незаменимости на ближайшие дни.
– Пожалуй вы правы, доктор, – неохотно согласился он. – Побуду пока у вас. Надеюсь найдётся отдельная палата со всеми удобствами?
– Других не имеем, Ваше Преосвященство, – улыбнулся я. – Но для Вас найдём самую лучшую. Вам самому лучше не стоит сейчас идти пешком до палаты, санитарочка отвезёт Вас на сидячей каталке.
– Да не стоит, доктор, – махнул он рукой.
– И всё же я настаиваю, – сказал я максимально убедительно.
– Эх, давайте, – снова вынужден был согласиться епископ, пару раз наступив на только что прооперированную ногу.
– Вот и хорошо. Вставать с кровати можно будет через час, из палаты не выходить, обед и всё необходимое принесут. Вечером ещё раз обработаем рану и наложим новую повязку.
– Теперь я в ваших руках, доктор, – смиренно произнёс епископ, готовый уже выполнять всё, что я скажу. Вот и молодец, значит быстро поправишься, не будешь мешать тебя вылечить.
