Вета нахмурилась, глядя на мое лицо, а значит, предложила всерьез. Я отрицательно покачала головой.
– У меня Мирта есть. Кики не вспомнит обо мне всю официальную часть торжества, а неофициальную я пропущу.
– Погоди, – Вета чуть отклонилась. – Та Мирта? Которую бабуля не смогла купить восемь лет назад?
Я кивнула и самодовольно улыбнулась.
– Она самая.
– Как тебе удал… Это гениально! Да, она вообще ни к кому цепляться не будет! – Вета бросилась ко мне с объятиями. – Я тебя обожаю!
Мы засмеялись одновременно, а потом как-то само собой стали вспоминать все многочисленные ситуации, когда нам бы пригодилась вышеупомянутая Мирта и ее глупые пустые глаза. Такими нас и увидел таксист, счастливыми и беззаботными.
Стоило мне захлопнуть заднюю пассажирскую дверь, помахать на прощание сестре и направиться обратно к дому, как нахлынули все пережитые за этот вечер ощущения. Я шла по улице, непривычно обнаженная, и остро это чувствовала. Это было нечто неправильное. Животное. Словно я чрезмерно сексуальная, легкодоступная, завлекающая… Я подумала о ребятах, с которыми только что флиртовала взглядом Вета, и мне стало неприятно. Для них мне не хотелось быть таковой, да, вообще, для кого бы то ни было, кроме одного человека.
Я хотела, чтобы Рома шел рядом и знал, что под платьем я обнажена. И, о боже, если бы он пожелал заняться со мной сексом прямо тут, я бы согласилась, не раздумывая. Не гипотетически, а вполне реально. Фантазия легко ожила перед моими глазами. Что со мной?
Do you take sugar? One lump or two?
Он развалился на моем диване, сложив босые ступни на столик прапрабабули, и увлеченно в беззвучном режиме пролистывал мой список сериалов на Netflix. Бутылка виски с моим стаканом своего положения не сменили, ноги Рома тактично разместил рядом. Во всяком случае, я понадеялась, что тактичность в его действиях присутствовала.
– Ну как? – Глаза цвета мха уставились на меня с детским любопытством. – Не спалился?
Боже! Ну, какая тактичность? О чем это я? Да, этот парень столь же нагл, сколь привлекателен!
– Ты что тут делаешь? – Я скрестила руки на груди и сощурилась, глядя на него сверху вниз.
Выражение лица у него не изменилось. Даже бровью не повел.
– Ты ушла. Я запаниковал.
Запаниковал? И поэтому переоделся у себя, а потом вернулся и по-хозяйски расположился в моей гостиной? У меня от возмущения все разумные мысли из головы вылетели:
– У тебя джинсы другие и футболка!
– Белье тоже, – кивнул Рома, словно диалог у нас развивался светский.
Я… Чт…
– Садись, – он похлопал рукой рядом с собой. – Будешь рассказывать, кто ты такая.
У меня вырвалось что-то вроде «ф». Даже не подумаю!
Я обогнула столик, намереваясь все же допить свое вино, но, когда проходила мимо дивана, почувствовала прикосновение теплых пальцев к своему запястью, и в следующее мгновение уже фактически лежала у возмутительного гостя на коленях.
– Привет, – он лучезарно улыбнулся. В уголках его глаз появились очаровательные сеточки морщин.
Я задохнулась. С одной стороны от проявленной фамильярности, с другой стороны от дикого желания, за доли секунды накрывшего с головой, стоило его рукам обхватить мои бедра.
– Так что, Нана? Кто ты такая? – Его ладонь медленно погладила мою ногу. И ткань платья совсем не притупила ощущения от этого прикосновения, скорее наоборот.
Я прерывисто вдохнула, стараясь собраться с мыслями. Ему определенно нравилось произносить мое прозвище, и всегда с этой странной интонацией, от которой не оставалось и намека на детство. Нана в его устах – это эротично, дико, завораживающе.
