– М-м-м, – задумываюсь, водя пальчиком по едва заметной зазубрине на светло-голубом столе кафешки. Сказать «а» было легко, а вот остальное… – В том-то и дело, что раздражаюсь, но и возбуждаюсь…
– Мать, – обречённо выдыхает Бравина, – ты попала!
– Что? Вот так… прям вердикт, и всё?
– Ага, – безапелляционный кивок. – Очуметь, – не скрывает восхищения, – Вёрст в тебе женщину разбудил!
– Очень смешно, – морщусь. – Мне вообще-то не до шуток, а ты… Я…
– Это же нормально, Ир. Разбудить женское начало…
– Да оно и не спало, Ксю! – возмущаюсь загадочной радости Ксении. – Это просто я… благоразумно держалась подальше от соседа!
– Ты с ним переспала? – прямо «бах» и без такта и учтивости.
– Ксю! – давлюсь негодованием. – Ну, нет, конечно… хотя… – запинаюсь, врать подруге не хочу.
– Что «хотя»? – теперь прищур с подозрением.
– Мы-занимались-петтингом, – выговариваю на одном дыхании и затаиваюсь, боясь реакции Бравиной.
– Вот же пройдоха! – непонятно с чего восхищается Ксения, и почему-то… Игнатом. – Он лишил тебя психологической невинности! Всегда знала, что в плане обольщения он ещё тот гений…
– Ксю! – возмущаюсь. – Ты же вроде моя подруга, – выделяю слово «моя», – но почему-то начинаю в этом сомневаться!
– Ир, ну заканчивай меня обвинять в своих грехах и… ролевухах, – добавляет с нескрываемой глумливой улыбкой. – На самом деле, это нормально…
– Это аморально! – поправляю, бурча в стол.
– Ах-ах, – продолжает смеяться Бравина, – это как посмотреть.
– Я смотрю со стороны «мне теперь жуть как стыдно», – поясняю свою позицию ворчливо.
– Ой, ерунда! Зато тебе понравилось, – равнодушная отмашка.
– Я позвонила, чтобы совет выслушать, ну и поплакаться в твою жилетку, а ты…
– Жилетку дома оставила, – продолжает шутить Ксю. – Ты же не предупредила, что развратница ещё та…
Недовольно вздыхаю, подруга смягчается:
– На самом деле, я рада, что у тебя хоть так «было». Теперь наконец-то признаешься, что Игнат тебе нравится! – выдаёт с видом «а что я тебе говорила?!»
За скоростью её логики едва поспеваю.
– Нет! Нет, – шикаю смущённо. – Но признаюсь, что именно на него реагирует тело, – тихо, а на последних словах умолкаю.
– И что, так ни на кого и никогда больше не было? – допытывается миролюбиво Ксю.
Вот, как она умеет вопросы задавать, прям неудобно и ребром.
– Нет, – мешкаю. – Только на него… и причём не первый раз, – выдавливаю нехотя, бормоча под нос, ведь признание не облегчает самочувствия.
– А это я когда пропустила? – тотчас уточняет Ксения с холодком.
– Когда я… когда ты… была в пьяном… угаре, – запинаюсь бессвязно, потому что нет нормальных слов, чтобы чётко разложить всё по полочкам, – а я… брошена в логово зверя…
– Капец, Ир, – вытаращивает огромные серо-зелёные глаза Бравина. – На той школьной вечеринке в доме Зура?
– Ага, – нервный кивок. – Игнат меня поцеловал… а потом в бассейне, ну… а я… так опешила, растерялась. В общем, даже не сопротивлялась.
– Он же тебя вроде не тронул тогда. Отпустил, – словно ковыряясь в памяти, поправляет меня Ксения.
– Угу, – опять кивок. – Он был таким грубым. Ещё бы, – шепчу в пустоту, – его-то, как меня, не прошибло. А я… блин, Ксю, если он вздумает продолжить распускать свои руки и губы, я вряд ли отобьюсь.
– Охренеть, – брякает мрачно Бравина. – И ты это скрывала от меня? Молчала?
– Ксю, – возмущаюсь нападке. – Ты слышала, что я говорила? По вашей со Спартаком вине я столкнулась лицом к лицу с монстром, и в моём теле и мозгах случился коллапс. Да такой, что я не могла оставаться в городе. А сейчас тебя волнует только то, что я молчала?
