Непринятый: без души здесь делать нечего - страница 33

– Ладно хоть чипсы, а не сам, – Ансгар кивнул Рождество, взял у неё совок и собрал остатки еды.

– Я не понимаю, как устроен этот мир. Почему моё сердце не бьётся, но я ощущаю необходимость пойти в туалет?

– Сердце поддерживает жизнь в живом существе. Но мы не живые и его работа, по сути, становится бесполезной. А всё остальное – нам это нужно для того, чтобы полностью ощущать эту жизнь. Вкусы, запахи, даже боль – мы можем ощутить укол шипа розы, например. Но намного слабее. Если бы ничего этого не осталось – жизнь после смерти стала бы невыносимой. Мы бы только работали на благо и всё, как души без души, как бы странно это сравнение ни звучало.

– Зачем ощущать эту жизнь?

– А зачем ощущать её на Земле?

Ансгар продолжил есть свой рулет, поглядывая в окно. Семён тоже взялся за еду. После первого глотка коктейля он вдруг понял, что не ел ничего со вчерашнего обеда, при этом ни разу не ощущал ни голода, ни слабости. Зато сейчас он ощутил желание поесть. Наверное, у душ нет расстройств пищевого поведения. Конечно, нет. Как и других болезней. А могут ли души вызывать у себя рвоту? А могут ли души худеть и набирать вес? Снова десятки мыслей на один факт из новой реальности.

– Окей, центр поддержки. Это связано с моим образованием, да?

– Возможно, это совпадение, – Ансгар пожал плечами. – Работа – это урок. Ты сам поймёшь, почему тебя распределили именно туда.

– Как ты справляешься со всем этим? У тебя нет желания ударить меня? Послать?

– Ты хочешь выплеснуть эмоции?

– Я задал простой вопрос, а ты опять переводишь его в психологию, – Семён злился.

– Окей. Честно, иногда появляется желание дать тебе подзатыльник. Но знал бы ты, сколько у меня было подопечных. Самых разных. Меня невозможно вывести на эмоции. Это, во-первых. А, во-вторых, если бы гнев не сидел внутри тебя, ты бы не стал спрашивать меня о том, хочу ли я тебя ударить. Это твои эмоции.

– Боже, какой ты приторный.

– Ты доел?

– Да.

Ансгар встал и направился к выходу. Семён последовал за ним, не уточняя, куда идёт куратор. В молчаливой тишине они дошли до парка, в котором состоялся их первый разговор. Это было вчера, но судя по насыщенным ощущениям прошёл минимум месяц. Вдруг Ансгар щёлкнул пальцами, и они с Семёном оказались в поле.

– Какого чёрта? – удивлённый парень огляделся по сторонам.

– Ты тоже так сможешь, – куратор скрестил руки на груди. – Давай.

– Что?

– Выпускай эмоции. Я тебя не на свидание сюда привёл.

– Мы на Земле?

– Нет. Всё ещё в Среднем мире. Это поле. Там вдали горы, пройдёшь пару километров южнее – будет озеро.

– Чего тебе надо?

– Чего ТЕБЕ надо? – Ансгар подошёл к Семёну ближе и постучал указательным пальцем по его лбу. – У тебя там каша. Поори, побегай, покатайся в траве – дай волю эмоциям. Потому что, если ты и дальше будешь постоянно язвить – приживёшься ты ой как не скоро. Про защитную реакцию психики слышал?

Семён стоял и смотрел на куратора. Его раздражал спокойный голос Ансгара, раздражали постоянные поучения. Парень сжал кулаки, посмотрел в глаза собеседника и….

Расплакался. Он сел на землю и начал рыдать. Громко, не сдерживая крик. Сначала он стучал руками по земле, а потом встал и побежал, не прекращая кричать. Он бежал по траве, спотыкаясь, падая и снова вставая. Раны стали болеть, как будто сквозь них выходила вся скопившаяся внутри боль. Устав и выплеснув всё, до последней капли, он вернулся к куратору и лёг на землю. Ансгар устроился рядом.