Мелкая инфантильная девчонка. Действительно, куда уж мне. По возрасту Влад превосходит меня на один целый и две трети года. По интеллекту между нами расстилается пропасть. Понятно, конечно, на каком я конце.
Он коснулся плеча, и я обернулась.
Влад молчал. Не зря: злопамятный как сам черт. Ждет, пока я прокомментирую его пламенную речь касательно блинчиков, которые он приготовит специально для меня.
Этим он тоже меня нервирует.
Зануда.
– Обойдусь, – отозвалась я. – Руку убрать можно.
– Опять убежишь.
Не убирал.
– Ноги у тебя тоже ничего, так что догонишь, – предложила я.
– Эти игры не могут длиться вечно.
– Конечно! – воскликнула я. Вот же занудный! Ещё лекцию мне прочитай, я как раз посплю ещё пару часиков к тем тринадцати, которые я проспала. – Они будут длиться ещё дольше.
– Яна, – он качнул головой.
– Вла-а-ад, – протянула я заунывным голосом. – Может, действительно уже отпустишь? Я чай очень попить захотела с воздухом.
– Когда ты повзрослеешь? – уточнил он безнадежно. Руку все же убрал, чему я была безумно рада. Смущает меня как-то его ладонь с длинными цепкими пальцами на моем плече. – Похоже, я не дождусь этого события.
– И снова в яблочко. Оно наступит никогда, – я вздохнула. – После детства ко мне сразу придет старость. Годам так к семидесяти. Если доживу, да.
Я развернулась и направилась к двери.
Влад последовал за мной. Шух-шурух. Очень толстая и неуклюжая мышка. Не то что мой Хомячидзе. Не забыть бы и этим вечером отправить сообщение отцу, чтобы моего несчастного крошку покормил. У нас с отцом память странная: мы всегда забываем все самое важное, но глупые и абсолютно неважные мелочи сидят в голове, как прибитые, и напоминают о себе в самый ненужный момент.
Биологичка говорит, что это рассеянный склероз, но я ей не слишком-то и верю.
Я остановилась около самой двери и, развернувшись к Владу, вдруг спросила:
– Почему тетя тебя впустила? Да ещё и приняла так радушно.
– Я сказал, что твой друг, – не растерялся он.
– Друг? – уточнила я.
– Лучший друг.
– Но ведь у меня нет друзей, – заметила я. – Тем более, лучших.
«А ты, к тому же, ужасно меня нервируешь», – добавила я мысленно.
Влад махнул рукой: мол, что с меня взять, такой дурочки деревенской? Я не стала больше задавать никаких вопросов и, открыв дверь, вернулась домой. Скинула босоножки и уже голыми ступнями проследовала на кухню, где сидела явно обескураженная моим поведением тетя.
Она молчала, и пришлось признаваться:
– Поговорили. Решила пока оставить Влада в живых, – наткнувшись взглядом на Пашку, добавила: – Чтобы Паша побольше узнал про самолеты.
Пашка довольно закивал, и я улыбнулась. Практичный мальчик. Хороший.
– Яна! – тетя нахмурилась. – Честно признаться, не думала, что скажу подобное при других людях, – она взглянула на мою спину: Влад, видимо, вернулся, – но ты, Яна, с каждым днем все больше сторонишься людей.
Вспомнилась цитата из интернета: «Нормально я к людям отношусь…». Правда, друзей-людей у меня не было. Я только что доказывала это Владу.
– У нас с Яной давно натянутые отношения, – прозвучало за моей спиной.
Между прочим, у нас вообще никаких отношений нет.
Я мысленно махнула рукой и на автомате принялась заваривать себе кофе… Ну, я так думала. Чистая кружка нашлась на гарнитуре, кофе не нашелся, поэтому я кинула пакетик малинового чая. После растерялась, не обнаружив под рукой чайник, но спустя пару секунд обнаружила его в противоположной стороне.
