Только подбежавший кот забавно округлил глаза. Понял, значит. Хорошо, хоть не придется объяснять, что означает эта операция. Догадливый какой!
– Злая ты. Злая и вредная. Неудивительно, что до сих пор одна.
Хам демонстративно поднял нос кверху и с королевской грацией прошествовал к миске с кормом. Многие оскорбления сходили ему с лап. Но не это! Я подбежала к дивану и запустила в это ужасное создание подушкой.
– Мя-а-а-у! – проорал Хам, подпрыгивая почти на метр ввысь.
Я засмеялась, чувствуя себя отмщенной, и с неким удовлетворением пошла собираться на встречу с адвокатом. Этот визит должен был пролить свет на ситуацию, в которую мне довелось попасть по вине ушлой начальницы и гормональной терапии.
Достав свою любимую темную юбку-карандаш и попытавшись ее надеть, я взвыла от досады. Неужели мои бедра так разошлись? Плотная ткань застряла где-то на полпути, упорно не желая проскакивать выше. Пришлось отправить ее обратно в шкаф до лучших времен и начать искать там что-то более свободное по крою. Приталенные вещи мне больше не подходили. Обтягивающие блузки не скрыли бы слегка выпуклый животик. Я едва не подпрыгнула от радости, когда нашла платье, купленное в те мрачные времена, когда мы с Игорем рассталась и благодаря заеданию горя мороженым и плюшками мой вес значительно увеличился. Удивительно, что это нежно-голубое чудо не подверглось тотальному уничтожению.
Собрав волосы в высокий хвост, я сделала легкий макияж и вернулась к возившемуся около миски Хаму.
– Я тебя редко о чем-то прошу, но в этот раз говорю серьезно. Не иди за мной. Только не к адвокату!
– Мяу! – ответило наглое животное, лениво выгрызая что-то из растопыренных когтей.
– Я предупредила, – пригрозила я и продемонстрировала пальцами работу ножниц, словно отрезала ими кое-что.
Хам заметно напрягся и нервно дернул хвостом. Вот бы он в кои-то веки послушался, не увязался за мной, повел себя наилучшим образом. Я даже начала в это верить, добравшись до адвокатской конторы без приключений. Хотя все же надежды было мало. Раньше замок и просьбы не препятствовали мистическому освобождению чудика. Может, хоть угроза кастрации приструнит его?
Как же глупо было верить в это! Едва я сделала первый шаг в белое здание с колоннами на входе, как знакомая темная тень проскользнула передо мной, внося в спокойствие главного холла стихийный кавардак.
– Да чтоб тебя! – прошипела я, усиленно делая вид, будто он забежал сюда случайно.
Знакомая картина повторилась. Немногочисленные присутствующие обратили свой взор на мохнатого чудика. Мужчина в костюме быстро среагировал и начал его догонять, выкрикивая что-то на ходу. А я поторопилась к взволнованной секретарше и назвала свое имя.
– Мне назначено, – в голосе так и сквозила нервозность. Да еще пальцы, как назло, забарабанили по столешнице, отчего пришлось опустить руку вниз.
– П-проходите, вас ждут, – сказала секретарша, опасливо косясь в сторону мельтешащего между стендами черного комка шерсти. – Извините, это не ваш кот?
– Кто? – я вздрогнула, словно пойманный на месте преступления воришка. – Нет, первый раз его вижу.
И как в дешевой мелодраме, именно в этот момент Хам умудрился посмотреть в мою сторону и встретиться со мной взглядом. О, каким красноречивым он был! Я демонстративно пожала плечами и пошла в кабинет адвоката, ни разу не обернувшись. Ну а что он хотел? Я его предупреждала.
