– Частный детектив Влодьзимеж Качмарек. Улица Ягеллонов двадцать четыре. – Прочитал вслух Пристор. – Знать бы, только в какую копеечку мне выльется сочувствие этого парня.
Ни на какие другие услуги частного сыщика у Мацея денег не было, но при этом он твёрдо знал, что отсутствие средств это не повод размякнуть и сложить руки, а только лишь побудительный мотив к действиям мошеннического характера.
4
Качмарек с тревожным видом разгуливал по комнате, раздражая своим топотом пытавшегося заснуть пана Яцека, и не давай сосредоточиться полногрудой пана Плужек, занятой написанием детективного романа, главный злодей которого, по причине вредности характера, накачивает цианидом яблоки, не срывая их с деревьев.
– Волнуется, десантура. – Сказала пани Плужек неприлично отъевшемуся Мулярчику, очевидно рассчитывая задеть начальника за живое, но потерпела фиаско – Влодьзимеж старательно игнорировал её подковырки.
Детектив действительно волновался – рассказанное секретаршей выбило его из колеи. Он мечтал о работе, грезил ею, представлял, как не спит ночами – играет на скрипке, курит опиум, шевелит серыми клеточками, строя логические цепочки и вычисляя преступника. И раз за разом заставляет восхищаться собой своего старого доброго друга и помощника – недотёпу-сторожа Мулярчика.
– Как же всё-таки нелепо и омерзительно, что он не доктор. – Подумал Качмарек, бросив мимолётный взгляд на отвернувшегося к стене и зажавшего уши подушкой пана Яцека.
И вот мечта сбывается – появляется клиент, которого никто кроме полногрудой пани Плужек в глаза не видел, но которого уже презирают и подумывают не открывать дверь, когда он явится снова. Болото, мины, наверняка дремучие леса – куда же без них, нечёсаный и наверняка блохастый пудель Олаф, долговременные огневые точки и парашюты – всё смешалось в голове детектива, и было ясно, что разобраться во всём этом без листа бумаги и верного карандаша возможным не представлялось.
В центре Качмарек как умел, набросал Олафа – вид сбоку. Получилось очень похоже, благодаря вертикально торчащему хвосту-кисточке и ушам, такой длины, что не оставалось сомнений – будь у пса такие в реальности, он то и дело наступал на них при ходьбе. Далее Влодьзимеж в разные от Олафа стороны провёл прямые линии, на концах которых нарисовались мина, лес, парашют, болото – в виде сидящей на кувшинке лягушке и пулемёт.
– Недурно. – Подумал детектив. – Осталось определить, каким образом всё это мне поможет. Для начала, предположим, что и я и пан Яцек, по неясным причинам, соглашаемся на эту авантюру. Нас сажают в самолёт, из которого спустя какое-то время выбрасывают в болота неподалёку от Райгрода.
Качмарек провёл кривую линию оканчивавшуюся стрелкой от парашюта до сидящей на кувшинке лягушки. Пока всё было ясно и совершенно логично.
– На этой фазе возможны проблемы. Во мне недостаточно веса и выкинут меня из самолёта без особых усилий. А вот если заартачится жирный, а, следовательно, могучий пан Яцек, навяжет пилотам борьбу, тем самым затянет время и выпрыгнет в ста километрах от места приземления начальника или не выпрыгнет вовсе?
Влодьзимеж осуждающе посмотрел на неприлично отъевшегося Мулярчика и покачал головой – тот, кого он минуту назад считал верным и надёжным другом, теперь угрожал оставить его в унылом одиночестве посреди кишащего опасностями болота. Любой ценой следовало пана Яцека переиграть! И сделать это прямо сейчас, иначе будет поздно. Но как?
