Я всегда готовлюсь заранее. Разворачивается вторая голограмма, где мои слова подтверждаются статистическими данными в цифрах и диаграммах. Судьи довольны аргументами. Приговор: «подтвердить пребывание в жизни».
Пламя в грудине вспыхивает так ярко, что рёбра слегка плавятся. На днях мы с Кьярой разопьем коньячку.
– Преступление второе. Тайсон Пирс. Должен был умереть семнадцатого июля две тысячи восемнадцатого года, но ты оставил его в жизни. Объяснись.
На голограмме Мистер Пирс за рулем полицейской машины преследует красный седан. Рядом с ним мальчик в слезах. Пирс, демонстрируя потрясающие навыки экстремального вождения, успевает успокаивать мальчонку.
– Мистер Пирс один из лучших полицейских нашего времени. На его счету сотни раскрытых преступлений. А с его нахождением в жизни будет ещё больше. Правило тысяча двести пятьдесят шестое: «Душу возможно оставить в жизни, если ее пребывание принесет очевидную полезность обществу, при условии, что ее можно заменить другой, бесполезной душой». В той перестрелке я забрал душу убийцы и насильника.
Голограмма со статистикой. Приговор: «подтвердить пребывание в жизни». Пламя весело шипит в груди, я уже представляю, как Пирс в красках, громко жестикулируя, рассказывает о гонках.
– Преступление третье. Ёжи Польска. Должен был умереть двадцать третьего августа две тысячи восемнадцатого года, но ты оставил его в жизни. Объяснись.
На голограмме мужчина лет шестидесяти в окружении подростков. Рассказывает о своем нелегком детстве. Дети улыбаются, смеются, пихают друг друга в бок локтями «про тебя», «прямо как ты».
– Пан Ёжи в прошлом социальный работник, сейчас волонтер в детских комнатах полиции, приютах, интернатах. Благодаря ему, многие подростки нашли себя и никогда не вернутся на преступную стезю. Каждый день его жизни спасает сотни душ. Ведь те, кого спас пан Ёжи никогда не убьют, не изнасилуют, не украдут и не породят новую волну преступлений. Снова правило пятьсот сорок два: «позволяется оставить душу в жизни, если это приведёт к значительному сокращению дальнейших отхождений к смерти».
Судьи довольны моими оправданиями, статистикой. Приговор: «подтвердить пребывание в жизни». Завтра я с удовольствием выслушаю очередную байку из криминального прошлого пана Ёжи.
На следующие семь преступлений также вынесены подтверждающие приговоры. Иного и быть не может. Я знал это. Судьи тоже.
Кто-то из смертей по большому секрету рассказал мне, что я в любимчиках у Небесной Канцелярии за понимание своей работы. Истинную суть удаётся понять не многим. Заключается она не в сопровождении умерших, а в сокращении их количества, а значит, в умении оставлять те самые души в жизни. Я сам-то понял это не так давно. Просто люблю свою работу… хотя среди смертей слово «любовь» считается человеческим атавизмом и к аргументам не приравнивается.
Поэтому с каждым приговором мое пламя все сильнее скачет в груди, плавит ребра до красноты. Боюсь плащ сожжёт. И так пованивает паленым.
– Преступление одиннадцатое. Савельева Катерина. Должна была умереть девятнадцатого ноября две тысячи восемнадцатого года, но ты оставил ее в жизни. Объяснись.
На голограмме блондинка в домашней одежде. Сидит на диване, укутавшись в плед. Смотрит сериал, ревет белугой, размазывая по лицу тушь.
Костяшки пальцев предательски звенят, я прячу руки за спину.
– Барышня Катерина очень добрая девушка. Волонтер в приютах для бездомных животных. Работает журналистом, всегда пишет только честные статьи. А ещё она мечтает написать книгу, роман. Я уверен, когда она напишет ее то, сможет помочь многим людям… Ее идеи о…
