Нериум - страница 3

Пакет промолчал. Сунув его в нагрудный карман, Винни вжикнула молнией – потерять душу было нельзя, по опыту знала. Собрав свои вещи, Винни двинулась домой. На улице уже темнело, хотя на часах еще не было и шести вечера, живот пел от голода, а сама Винни радовалась, что удалось выяснить порок призрака, но при этом возмущалась тем, как безжалостно подтолкнула старушку в орнамент. Думая об этом, в начинающихся сумерках она и не заметила призрака, что притаился у ее дома.

Теперь же этот озлобленный дух гнался за ней через Кобольд в Нериум, в парк, где все еще должен был оставаться орнамент, ведь на новый у Винни не оставалось времени.

Выхватив из-за пояса пистолет, Винни наугад выстрелила за спину. Раздался душераздирающий визг – попала. Но это задержит призрака на пару минут, не больше.

Львы, беззубые чудовища, покойно дремали на постаментах, когда она пробегала мимо, через ворота. Нериум жил привычной жизнью, не предполагающей, что мимо вельмож под яркими зонтиками или редких блестящих машин будет бежать разукрашенная девушка с банкой краски в руке. Охи и ругательства сыпались в спину Винни с одинаковым постоянством. Недолго и дело дойдет до полиции. Петляя среди ухоженных газонов и ярко освещенных домов, Винни промчалась мимо дорогого ресторана, в окнах которого наслаждались ужином редкие посетители. Тишь да гладь, ничего зловещего.

В парк она вбегала уже под звук свистков хранителей правопорядка. Потеряться среди голых деревьев в такой яркой куртке было невозможным, но это мало интересовало Винни. Больше ее смущало то, что по всем ее внутренним ощущениям и локаторам – озлобленный призрак вновь приближался. Уже зная, где находится скамейка, поскальзываясь и падая в грязь, Винни быстро добралась до своего рисунка. Морось сбила половину символов, часть краски впиталась в землю, оставляя еле видные следы.

Винни кружилась в бешенном танце, восстанавливая узор. Призрак уже принюхивался к ее следу в парке. Последний штрих в зловонной тишине. Винни подняла взгляд. Перед ней перекошенное синее лицо, взбитое, словно сливки, с пиками носа и зубов, что, казалось, торчали из разных мест под разными углами. Призрак с переломанной спиной, косыми плечами и крючковатыми конечностями. Взгромождение геометрических линий и фигур, что так мало похоже на человека.

– Иди ко мне, – подбрасывая первое, что нашлось в карманах, шепнула Винни и шагнула за край рисунка.

Призрак облизнулся длинным фиолетовым языком и шагнул в рисунок. Вихрь, визг, ярко взорвался сгусток энергии. На землю упала, хлопнув крышкой, музыкальная шкатулка.

– Жалко, хорошая вещица была, – поднимая шкатулку, сказала сама себе Винни.

Трель звонка эхом пронеслась по крохотному дому.

Новое утро, которое наступило далеко за полдень, Винни встречала без энтузиазма. После запечатки озлобленного, полиция ее нагнала. Объяснять, чем занималась в парке, что взрывала и зачем нарушала мирный порядок вельможного Нериума, она не спешила. Поэтому отпустить ее домой поужинать тоже никто не торопился. Весь вечер, проведенный в застенках полицейского участка, она проклинала свою нелюбовь к завтракам. Полицейский отдел шумел, бегал и полностью игнорировал Винни. Впервые в жизни Нериума что-то случилось, из-за чего никто не спешил потыкать в странную девушку пальцем или подонимать вопросами.

Хвала Зодию и Ромию или кому бы то ни было, но на вечернюю смену заступил Линус Монклер. Старый полисмен, обремененный лишними килограммами и чрезмерной ленью. Любимец Винни. Линус Монклер в очередной раз по-отцовски пожурил ее, прочитал нравоучения и, записав в журнале: «проведена воспитательная работа», – отпустил, напоследок отметив: