– Я тебе не прислуга! – огрызаюсь зло. – И вообще, почему ты продолжаешь жить здесь, раз так меня ненавидишь? Ты давно совершеннолетний, у тебя есть твое наследство и доля в бизнесе! Разве тебе не хочется, как твоим дружкам, жить отдельно и делать, что угодно на своей собственной территории?
– Ну, тогда мне придется нанимать домработницу и повара, а зачем, опять-таки, если тут есть готовая ты, которая и убирается, и готовит?
Ух, это уже слишком! Я настолько разъярена его шовинисткой точкой зрения, что беру первый попавшийся контейнер и запускаю им в него, попадая прямо в грудь. Отскочивший на пол контейнер раскрывается, а его содержимое пачкает кафельный пол и кухонные шкафчики.
– Это была твоя паста, – с деланным сожалением вздыхает Кир, ноги которого тоже забрызганы соусом. – Теперь мало того, что осталась без ужина, так еще и уборкой придется заняться.
– Ничего я убирать не буду! – заявляю твердо, пытаясь оттолкнуть его от двери, чтобы выйти, но Кирилл хватает меня за предплечья, дергая на себя и снова ставя в то же положение, что и сегодня днем на стадионе. – Да что ты меня хватаешь?! Отпусти немедленно!
– А волшебное слово? – дразнится придурок, глядя на меня сверху вниз, но слава Богу, держа небольшую дистанцию, иначе я просто дышать не смогла бы от этих дурацких эмоций, которые накрывают от близости к нему.
– Пожалуйста! – рявкаю в его избитое и не такое привлекательное, как обычно, лицо, а потом что есть силы пинаю в голень и пока он корчится, быстро выбегаю из кухни, спеша спрятаться в своей спальне.
Все-таки хорошо, что у меня такой крепкий замок на двери.
12. Глава 11
Я не иду за Асей и не требую, чтобы она вышла. Хотя мне ничего не стоит открыть ее дверь, ведь запасной ключ я храню у себя уже несколько лет. Так, на всякий случай.
Ничего, пусть девочка остынет. Меня, конечно, бесит то, что она обвиняет меня во всех грехах, но это временно. Скоро вся эта хрень с Федом закончится и мы снова вернемся к обычной жизни. Вот только сделать это станет сложнее, потому что за последние пару недель я общался с ней больше, чем за весь последний год, и теперь хочу еще больше.
Я хочу, чтобы она была моей. Я считаю ее своей уже очень давно и до смерти устал ждать, когда она вырастет достаточно, чтобы принять окончательное решение.
Ее ведь тоже тянет ко мне. Это не самообман, я уверен. Просто Ася слишком парится о мнении других, в первую очередь об отце, чтобы сдаться своим инстинктам.
А ведь только дядя Петя удерживает меня от нее все эти годы.
Мой интерес к своей дочери он заметил, когда мы стали проводить слишком много времени вместе после смерти ее мамы и моей сестры. Мне было семнадцать, а Асе четырнадцать. Она не могла распознать мои зарождающиеся чувства и желания, но дядя Петя смог. Он был краток в своем мнении и не желал слышать отрицание или оправдания.
– Я все понимаю, Кирилл, – сказал он жестко. – Но ты тоже должен понимать, что Ася – семья. Она не чужая девочка, с которой расстался и забыл. Когда вы станете достаточно взрослыми, при условии, что чувства взаимны и это не мимолетная юношеская влюбленность, я не буду возражать, но пока, держись от нее подальше. Если вы по своей глупости сойдетесь и расстанетесь, то мы не сможем вернуться к прежним отношениям. Так не бывает с бывшими. Ты понимаешь, что останешься один? Потому что я ее отец и я всегда буду на ее стороне, как бы жестоко это не звучало. Не разрушь все, Кир. Я не хочу, чтобы тебе пришлось уйти.
