Но стоит сделать первый шаг, как случается несколько событий разом: Женя, караулящий меня под дверью, восхищённо присвистывает, зачем-то хватает меня за предплечье, дверь в подъезд распахивается, а на пороге во всей красе предстают весёлая Маша и…
Сергей.
9. Глава 8 Сергей
Первое, что замечаю: Алиса просто невероятно красива сейчас.
Следующее: какой-то белобрысый держит её за руку.
Мне становится тесно в этом чёртовом костюме. Вырядился по всей форме за каким-то хреном, теперь ворот рубашки больно впивается в шею, а на кадык давит удавка галстука. Оттягиваю его правой рукой, а левая бы обязательно сжалась в кулак, если бы не коробка с тортом, которую мне всучила Маша.
— Добрый вечер, — растягиваю слоги и ловлю ошарашенный взгляд Алисы. Беззаботная Маша забирает у меня дурацкий торт и несётся с ним куда-то.
Слышу только её заливистое “Мамочка, папочка” и лучше присматриваюсь к мужику, который так и не отпустил руку Алисы. А та, словно бы очнувшись ото сна, выдёргивает своё тонкое предплечье из его захвата. Хмурит тёмные брови, что-то шипит, а я сбрасываю с себя пальто, вешаю его на крючок. После медленно наклоняюсь и снимаю с ног ботинки. Совершенно спокойным жестом подхватываю оба сразу и ставлю на аккуратную полочку рядом со входом. Нигде не видно тапок, потому так и ступаю в небольшую прихожую, в одних носках.
Всего несколько шагов отделяет меня от Алисы и Машиного папочки, и я благодарен этому расстоянию. Пара секунд — именно столько мне требуется, чтобы привести мысли в порядок.
— Сергей Владимирович Измайлов, — представляюсь, протягивая руку белобрысому хлыщу, а тот удивлённо на неё смотрит.
У него на плече висит белое полотенце, на груди расстёгнуто несколько пуговиц. и густые светлые волоски, словно белёсый мох, покрывают кожу, виднеются в вырезе. Рукава чёрной рубашки закатаны до самых локтей — явно был чем-то занят, пока мы не пришли. Узкие тёмные брюки обтягивают худые бёдра, а светло-серые носки странно контрастируют с тёмным ковром.
Всё это я отмечаю машинально, совершенно не приглядываясь — намётаный глаз архитектора, привыкшего подмечать малейшие детали. Мне совершенно не нужна вся эта информация, но мужик определённо не так прост, как хочет показаться. Сверкающий улыбкой и белоснежными зубами, синими глазами, он больше похож на манекен в торговом центре, чем на живого человека — слишком идеальная внешность, без единого изъяна. Но бабам такие нравятся.
Он всё-таки сжимает мою руку, и его тонкие пальцы лучше бы смотрелись у женщины, слишком уж они длинные и изящные.
Возможно, я придираюсь — почему нет? Но я мужчина, и мне хочется знать, с чем имею дело. Этот товарищ мне не угроза, но всё равно перевожу взгляд на стоящую рядом Алису, а она не отводит взгляда, не прячется. Кажется, ей нечего скрывать, но в глазах застыла сотня вопросов. И тревога.
— Евгений Самохин, муж Алисы, — представляется наконец-то хлыщ, а я впиваюсь в него взглядом.
Алиса открывает рот, чтобы что-то сказать, но я жестом останавливаю её. Это мальчуковая беседа, девочкам лучше пока помолчать.
— Муж? И когда свадьба состоялась? Только что?
Евгений Самохин теряется, пытается разомкнуть наше рукопожатие, только фигушки ему — я крепко держу. А после слов о муже, мою кисть вовсе заклинило.
— Мне казалось, Алиса Николаевна давно уже в разводе.
Я повожу плечами, не теряя фокуса на синих глазах своего собеседника. Мы почти одного роста, он лишь на несколько сантиметров ниже меня, и это несколько уравнивает наши шансы вести полноценный диалог.
