— Господи, как же долго, — не выдерживает вынужденной тишины и вздыхает едва слышно, а я пожимаю плечами. — Может быть, быстрее поедем? Мы так до утра тащиться будем.
Алиса ёрзает от нетерпения, а я цокаю языком. Похоже, она снова вернулась в острую фазу “утопи собеседника в своей истерике”. Недолго она держалась.
— При всём желании не могу. Вы вообще видели, сколько снега намело?
Алиса фыркает, поводит плечами, будто бы я надоедливое насекомое.
— Не факт, что вообще из города вырвемся, — озвучиваю свои опасения, а Алиса на глазах становится бледнее и бледнее. И я добавляю, чтобы избежать очередного взрыва шумовой гранаты: — Но я очень постараюсь. Сделаю всё, что от меня зависит, клянусь.
— Уж постарайтесь, — бормочет себе под нос. — А то до утра не доедем.
— Уж как-нибудь. Если мешать не станете и от дороги отвлекать, ещё лучше будет.
Алиса уверяет, что очень постарается и на время затихает, хотя, уверен, ей сложно быть сейчас в тишине. И даже умом понимаю, почему она так себя ведёт, откуда эта жгучая тяга спорить и подгонять — нервы. Но мне и своих с лихвой хватает, на чужие моральных сил сейчас не осталось.
А ведь Костик рассказывал, что она адекватная. Я точно это помню.
— Думаете, мне самому приятно плестись черепахой? — всё-таки не сдерживаюсь, но голоса не повышаю. Так, небольшая вспышка, а Алиса снова пожимает плечами, но на радость мне молчит. Только снова в своём телефоне что-то быстро-быстро набирает, торопится. — Что вы там всё печатаете?
Ну, вот какое мне до этого дело? Молчит и хорошо. Но нет, вечно мне больше всех надо.
— У нас свободная страна. Что хочу, то и делаю.
Кажется, к концу путешествия мы друг друга поубиваем.
4. Глава 3 Алиса
Неуравновешенная идиотка, вот кто я такая.
Соберись, Алиса, просто соберись!
Мой телефон снова тихо вибрирует, а на экране сообщение, — которое уже по счёту? — от неугомонной Кати:
“Я всё равно верю в лучшее, потому Машку вы найдёте. Но меня волнует ещё вот что: какой он? Есть на что посмотреть?”
Катя никак не может найти себе занятие интереснее, чем доставать сообщениями о Сергее. Мается от переживаний, и от этого всякие глупости ей в голову лезут, а потом она этими глупостями кормит меня досыта.
«Посмотри лучше телевизор, книжку почитай. Поспи, ночь на дворе! Сама же говоришь, что всё будет хорошо», — предлагаю варианты досуга, но от Кати так просто не избавиться.
«Что, совсем неказистый, да?»
Мне кажется, я буквально слышу нотки разочарования в бездушных буквах на экране телефона.
Катя давно и прочно замужем, у неё трое прекрасных детей, но она страсть как любит романы, романтические комедии и лёгкие драмы из жизни миллионеров. И чтобы обязательно в конце у безногих отрастали конечности, бедняки становились владельцами миллионов, сироты находили родителей, а у главных героев непременно приключилась в последней главе свадьба и много-много детей.
«Катя, он отец Костика! Зачем мне его рассматривать? Мужик как мужик, обычный».
Катя на время замолкает — наверное, обдумывает ответ, — а я закрываю глаза. Устала смертельно, от волнений за дочь в том числе.
Вот найдём детей, возьму отпуск и куда-нибудь поеду. Хотя бы на пару дней, чтобы никаких телефонных звонков, нервов. Пожалуй, я была бы рада даже какой-нибудь затерявшейся посреди леса деревянной развалюхе, лишь бы подальше от цивилизации, людей и проблем.
“Ты же говорила, что он в разводе. Присмотрись, а? Вдруг мужик хороший, а ты мимо пройдёшь”, — снова пиликает телефон и я, тихо зарычав, удаляю сообщение. Хватит с меня. Кто-то не умеет держать язык за зубами — вернее, пальцы под контролем, — а мне мучайся.
