Нерон. Безумие и реальность - страница 10

Визуальной составляющей занялись художники эпохи барокко. На картине Антонио Молинари «Нерон над телом своей матери Агриппины», написанной примерно в 1680 году, Нерон в изумлении смотрит на полураздетую мать, только что убитую его приспешниками[68]. Так отчетливо считываются обвинения в инцесте, которые упорно преследовали Нерона еще в античные времена (рис. 1).

Рис. 1. «Нерон над телом своей матери Агриппины». Говорят, сразу после убийства Агриппины своими приспешниками Нерон поспешил взглянуть на обнаженную мать. Для большинства античных авторов инцест между матерью и сыном был чем-то очевидным. Антонио Молинари, 1675–1680 гг.

В конце XVIII и в течение XIX века рецепция Нерона вступила в период эстетизации. Предполагаемая приверженность Нерона дионисизму, декадансу и безусловному артистизму сделала его прототипом и объектом повышенного внимания для маркиза де Сада, а также для таких поэтов, как Август фон Платен или Гюстав Флобер. Ориентиры при этом оставались неизменными: Нерон по-прежнему был поющим поджигателем, только теперь это было переосмыслено с эстетической точки зрения[69]. Примерно в то же время Нерон стал гостем в домах буржуазии. С конца XVIII века исторические романы появлялись как грибы после дождя. Одновременно с отвращением и с очарованием читатели погрузились в эпоху вырождения Римской империи, которую, казалось, идеально представлял такой персонаж, как Нерон. Основываясь на исключительно однобоком образе Нерона, такие произведения, как «Актея» (1839) Александра Дюма или «Камо грядеши» (1895) Генрика Сенкевича, меняли свои сюжеты, отклонялись в сторону и расставляли акценты.

Тема Сенкевича – преследования ранних христиан. В этом случае образ Нерона не был переосмыслен. Он оставался в рамках проверенного временем образа гонителя христиан, поджигателя и тирана. Он не в центре сюжета, но двигает его как подземный поток. «Камо грядеши» Сенкевича считается безусловной литературной классикой, посвященной Нерону и его эпохе[70]. Роман сформировал представления о Риме времен Нерона как минимум для одного поколения и стал кульминацией настоящей нерономании в Польше XIX века[71]. Генрих Семирадский, хороший знакомый Сенкевича, писал картины ему под стать. Еще в 1876 году, написав «Факелы Нерона», он создал шедевр, чья притягательность проистекает именно из того факта, что Нерона на полотне сначала нужно найти. На втором плане картины император, словно затаившийся дикий зверь, выжидая, почти со скукой взирает из праздной толпы на христиан, облитых смолой и обвязанных соломой, пока рабы разжигают костры, чтобы привести в исполнение смертный приговор (рис. 2). В основе этой сцены, несомненно, лежит повествование Тацита[72].

Рис. 2. «Светочи христианства (Факелы Нерона)». Вечная тема: Нерон и христиане. Император возлежит в паланкине и держит на поводке тигра. Его жертв ожидает смерть в огне. Генрих Семирадский, 1876 г.

Всемирные исторические потрясения XX века с его большими и малыми автократами, а также культурные и социальные дискуссии привели к тому, что интерес к Нерону снова возрос. Проявившаяся еще в XIX веке тенденция, придававшая императору и отдельным аспектам его поведения четкие современные коннотации, решающим образом усилилась. По приблизительным оценкам, романы о нем выходили в среднем каждые пять лет. Нерон время от времени покорял все новые вершины. Он явно перестал вселять ужас, тем более что императив христианского взгляда на вещи окончательно ушел в прошлое.