Прошло несколько секунд, прежде чем ко мне вернулся дар речи.
— Ты спятил, Рыбин?! Я разговаривала с твоим отцом не об этом! Мы говорили о моем новом опекуне и о методах его воспитания, которые меня не устраивают!
С его нахального лица спало напряжение. Он ослабил хватку и внимательно пробежался по мне глазами.
Похоже, мой ответ его устроил, но и я говорила правду. Я действительно умоляла Михаила Игоревича поменять нам опекуна, только вот получила на это категорический отказ.
— Постой-ка, — едва слышно выдохнула я, — ты волнуешься о себе… Получается, ты не отрицаешь, что виновен?
Вася поджал губы и равнодушно расслабил голову. Это бесчувственное выражение лица было равносильно устному признанию.
Рыбин поставил меня на землю и развернулся к ребятам.
— Пойдемте, пацаны, больше она ничего не ляпнет.
Как жаль, что в этот момент в моей руке не оказалось ружья. Я бы не замешкалась ни на секунду и выпустила бы в спину этого мерзавца всю обойму.
Он даже не попытался оправдаться. Он не стал отрицать.
Я не смогла смириться с его вальяжной, безнаказанной походкой и схватив ближайший камень, кинула его прямо в спину этому подонку.
— Подонок! — мой крик был похож на плач.
Рыбин остановился. Его свита сделала так же. Я же задыхалась от ненависти.
Положив руку на затылок, Рыбин развернулся и разочарованно покачал головой.
— Знаешь, а ведь я пожалел тебя, — он возвращался, — но ты сама все испортила.
Он кивнул парням, отчего они, как надрессированные псы, схватили меня по обе руки.
— Отпустите! — приказала я, но все тщетно. И верно, ведь я — не их предводитель Рыбин.
— Ты что-нибудь слышала про братство «V»? — прошипел он.
Я усмехнулась.
— Ты про глупую армию, в которую вы играетесь? Это смешно!
Он оскорбился. Еще никто не смел стыдить их.
— Посмотрим, кто будет смеяться последним, — угрожающе пропел он.
Почему-то, мне не было страшно. Я жутко злилась — на себя и эту на бригаду полоумков.
— Ну и что с тобой делать? — опечаленно вздохнул Рыбин, и постучал пальцем по губам, словно на его измученные плечи упала нежеланная работка. — О, придумал! Колян, у тебя же сегодня день рождение!
Рыжий болван судорожно замотал головой.
— Нет. Оно десятого января.
— Неважно, — отмахнулся Рыбин. — Сегодня, я разрешаю тебе все. Хочешь потрогать Цветкову?
Я задохнулась. Вот теперь страх догнал меня.
— Ты офонарел?!
— А что тебя так удивляет, Злата? — хохотнул Вася. — Лагута уже делал это, тогда, на дамбе. Помнишь, Колясик?
Щеки Лагуты покрылись красными пятнами, и он смущенно опустил глаза. Мне это не понравилось. К горлу подступила тошнота.
— Да-да, Злата, такое было. Заглянул тебе под юбку, жалко, что ли? Впрочем, ты была не против.
Безвольная свита поддержала его дружном хохотом.
— Это вранье! — я принялась вырываться, но сделала только больнее себе. Казалось, меня держат два робота.
— Ну ты ведь сама хотела, чтобы все знали правду. Вот тебе небольшая ее часть. В следующий раз подумай, хочешь ли ты знать, как все было на самом деле. Уверяю, ты разочаруешься.
Он блефовал. Хуже того, что случилось с дедушкой попросту не могло быть. Он хотел напугать меня.
— Бедные Соколовы, они так яро доказывали тебе свои чувства, в то время как ты отлично развлекалась с Коляном. Плохая ты, Злата.
Снова это мерзкий смех. На этот раз Лагута тоже хохотнул. Я смотрела в глаза рыжеволосому соседу, в надежде призвать его к здравомыслию, но едва ли у меня это получилось. Коля даже не догадывался, что данное мероприятие — это не дружеская встреча.
