– Ну может немного уснула, чуть-чуть, совсем на секундочку. Но я не сопела! Ты врешь! – Я улыбнулся, в ответ она меня пощекотала – это были ее ответ на мой своеобразный юмор.
– Сколько время?
Она взглянула на свои наручные часы. – Восемь, почти восемь.
– Через час мне нужно будет уходить.
– Да, я знаю. Мама приедет в десять.
– Я не хочу пересекаться с твоей мамой.
– Ой ой, она не такая плохая, как ты думаешь.
– Ирина Ивановна сложный человек, больше я ничего не скажу. Тебе самой прекрасно известно о вредности твоей мамы.
– Ой, ладно тебе! Это нормально, что ты так относишься к ней. Многие парни предосудительно относятся к маме своей невесты.
Я скорчил кислую гримасу и закрыл глаза. Пролетела минута тишины.
– Я так и не подарил тебе собаку. – Вдруг сказал я. Эти слова пришли мне в голову, как далекое эхо прошлого.
– Ты не виноват. Это все потому что мне негде её содержать.
– Да хоть здесь, в квартире, в прихожей.
– Меня мама вместе с ней выгонит.
– Ну вот, а ты ещё спрашиваешь, почему я не люблю твою маму. Хотя бы из-за этого.
– Не преувеличивай. Ты сам понимаешь, что содержать собаку в квартире не очень удачная идея. В чем-то и мама права…
– А ведь именно благодаря собаке мы и познакомились. Ровно семь лет назад. Ты же тоже отлично помнишь тот день?
Ксюша засмущалась – каждое мгновение.
– Да, каждое мгновение… Я подходил к автобусной остановке, на улице бушевал противный моросящий дождь, задувал ледяной ветер. Ещё из далека я видел, как кучка людей, человек десять, может пятнадцать, зарывшись в свои капюшоны и скрутившись, как кучка испуганных ежей, жадно смотрели в сторону дороги, ожидая свой автобус. И вот я подхожу ближе, буквально на десять метров, мне уже видны их злые, хмурые лица. Я остановился у бордюра, мне оставалось сделать шаг, чтобы попасть под крышу остановки и тут… тут я увидел тебя. Я был просто потрясён! То, что я увидел – это искусство! В один момент я ощутил ту тонкую грань, между настоящим человеком и жалким подобием человека…
Внутри, под скамейкой, забывшись в угол, скуксившись, лежал пёс. Он был большой, взрослый, без породы, обычная дворняга! И этот пёс, – он трясся, весь дрожал. Его редкая шерсть была полностью вымочена, его худощавое, голодное тело со всех сторон продувал сильный ветер. Без сомнения, он замерзал… И ты, я вижу тебя! Сидя на корточках, бросив свой портфель на землю, ты натягивала полиэтиленовый дождевик на пса. Ты специально проделала отверстия для его лап и морды, да так умело проделала, что когда ты его натянула, дождевик, предназначенный для человека, идеально сел на длинное тело этого бедалаги! … Я стоял не двигаясь, смотрел… Мои глаза были размером с медную монету, я был до жути удивлён… Сзади меня остановился мой автобус, девятый номер. Я посмотрел на него, похлопал ресницами, и снова уставился на тебя. Я не мог сесть и уехать… я должен был узнать, кто ты!?
Сухим платком ты вытирала его морду. Его карие глаза жалобно смотрели на тебя. Он подался к тебе, мордой ласкаясь о твою ладонь. А ты начала его гладить, чесать за ушками, почёсывать шею. Потом ты потянулась к портфелю и достала пачку сосисок. Пёс был настолько голоден, что глотал их почти не разжевывая… Ты вся испачкалась! Твои ладони, рукава куртки, коленки… Но тебя ничего не волновало, ты не замечала этого, ты замечала только радостные и благодарные глаза этого пса.
