Несмешной сон человечества. Диалог с Достоевским - страница 4

. Возможно, это вполне соответствовало замыслу Ф. М. Достоевского и было адекватно для малого времени создания рассказа, однако большое время, в котором произведения, как справедливо заметил М. М. Бахтин, «обогащаются новыми значениями, новыми смыслами <…> как бы перерастают то, чем они были в эпоху своего создания»7, показало, что рассказ «Сон смешного человека» не столько о прошлом Земли, сколько о ее будущем. Во-первых, читатель начала XXI в. не может не поразиться тому, насколько достоверно и красочно Достоевский в докосмическую эру описывает космическое путешествие героя. Во-вторых, духовный кризис начала XXI в., открытия в области квантовой физики, появление различных учений, говорящих о том, что Земля находится на этапе перехода в зону более высоких вибраций и пришла пора проснуться и осознать истинный (духовный) смысл жизни, ставит данное произведение в иной контекст понимания. На мой взгляд, прочтение рассказа «Сон смешного человека» в данном контексте позволяет сделать вывод о том, что Достоевский писал в нем именно о будущем Земли. Та чистая и безгрешная Земля, на которую прибывает герой – это модель Новой Земли, которой должна стать наша Земля после духовного перехода, это та самая Новая Земля, которая описывается в Откровении Иоанна Богослова, это тот идеал, к которому нам всем необходимо стремиться именно сейчас в наше непростое время, Время Жатвы. Именно с точки зрения такого понимания я написала поэму «Несмешной сон человечества» по мотивам рассказа Достоевского «Сон смешного человека».

Поэма «Несмешной сон человечества» написана в стихах и имеет восемь частей, каждая из которых предваряется эпиграфами, играющими важную роль для понимания основных идей произведения. Моя поэма во многом не совпала с текстом Достоевского, но духовный вектор наших идей, на мой взгляд, абсолютно совпадает. Я постаралась как можно глубже показать историю духовного роста героя, его размышлений и метаний на Новой Земле, его суда над собой и желания искупления. Некоторые эпизоды добавлены мной в структуру поэмы, исходя из сегодняшней мировой ситуации. Принципиально значимым является появление в моей поэме образа Христа, которого нет в рассказе Достоевского, но, как мне кажется, он присутствует в нем имплицитно. В финале поэмы читатель найдет концептуальное отличие моей поэмы от рассказа Достоевского и, как надеюсь, поймет, почему художественная логика моего текста привела меня именно к такому повороту сюжета. Для того, чтобы увидеть отличия моей поэмы от рассказа Достоевского, необходимо сначала прочитать рассказ Достоевского, а затем после этого сразу же прочитать мою поэму. В целом, на мой взгляд, основная идея моей поэмы «Несмешной сон человечества» совпадает с основной идеей рассказа Достоевского «Сон смешного человека» и является необыкновенно значимой именно сейчас, во Время Жатвы.

Третья часть книги называется «Из тьмы к Свету» и представляет собой цикл стихотворений, написанных по мотивам отдельных эпизодов произведений Ф. М. Достоевского. Исключение составляет первое стихотворение «Христова ёлка», написанное по мотивам целого рассказа Достоевского «Мальчик у Христа на ёлке». Замысел данного цикла возник у меня в период празднования 200-летнего юбилея писателя, когда в СМИ, помимо хвалебных речей в адрес Достоевского, появились и отклики, утверждающие, что Достоевский был темным писателем, любящим тьму и погружающим в нее читателя без всякой надежды на Свет. Подобная идея очевидна и в уже упомянутом выше стихотворении Д. Быкова «Достоевское»: «В результате каких биохимий, тайных сходств, недоступных глазам, он увидел нас очень плохими и торжественно всем показал? <…> Достоевский, ты русская жопа! Пахнет истиной каждый абзац. И приятно, что любит Европа эту жопу со страхом лобзать». Причину неадекватного восприятия Д. Быковым творчества Достоевского я уже выше обозначила. Для меня лично непонятно, как можно не увидеть Свет в творчестве Достоевского. Да, в его произведениях много тьмы, но он погружает в нее читателя именно для того, чтобы вывести его к Свету. Митрополит Антоний Храповицкий в статье, опубликованной ко дню памяти Достоевского спустя 7 лет после его смерти, утверждал: «Достоевский при таком (конечно уже само по себе великом) проникновении начертывал, кроме того, путь, по которому это присущее всякому доброе начало может развиваться все сильнее и сильнее до борьбы с подавившими было его страстями, до победы над ними, до полного отождествления с собою всего человека. Но что еще замечательнее, это реализм Достоевского при таких высоких идеалах: он не игнорировал злой воли человека, злой действительности. Все его романы, особенно три последние, постоянно рисуют нам, как на каждой ступени развития каждого характера представляется путь к усилению этого доброго начала. <…> Вот если веришь в свет Евангелия, спустись-ка с ним в эту тьму, а для этого не в желаниях и идеалах, а на самом деле просвети свою собственную внутреннюю жизнь настолько, чтобы не потеряться в этой тьме, но осветить и ее»