Письмо оказалось длинным, и несколько минут, пока он переваривал его содержание, в комнате царила полная тишина. Затем, тяжело дыша, он обернулся к профессору:
– Боже великий!
– Что? – быстро спросил профессор Бинстед. – Что случилось?
– Святые небеса!
– Ну?
– О Господи!
– В чем дело? – вопросил профессор в смертной муке.
Мистер Брустер снова сел, загремев стулом.
– Она вышла замуж!
– Замуж!
– Замуж! За англичанина!
– Только подумать!
– Она говорит, – продолжал мистер Брустер, сверяясь с письмом, – что они так друг друга полюбили, что просто не могли не пожениться в ту же секунду, и она надеется, что я не рассержусь. Рассержусь! – охнул мистер Брустер, очумело глядя на своего друга.
– Внушает тревогу.
– Внушает! Да еще какую! Я ничего не знаю про этого субъекта. Никогда в жизни о нем не слышал. Она говорит, что он предпочел скромную церемонию, потому что, по его мнению, типус, сочетаясь браком, всегда выглядит таким ослом! И я должен полюбить его, потому что он готов горячо полюбить меня.
– Невероятно!
Мистер Брустер положил письмо.
– Англичанин!
– Мне доводилось встречать очень приятных англичан, – сказал профессор Бинстед.
– Я не терплю англичан, – проскрипел мистер Брустер. – Паркер – англичанин.
– Ваш камердинер?
– Да. Подозреваю, он тайком носит мои рубашки, – угрюмо объяснил мистер Брустер. – Если я его изловлю… Что бы вы сделали на моем месте, Бинстед?
– Сделал? – Профессор взвесил вопрос. – Право же, Брустер, не вижу, что вы вообще могли бы сделать. Вам просто надо подождать, пока вы с ним не познакомитесь. А вдруг он окажется чудесным зятем?
– Хм! – Мистер Брустер отверг такую оптимистическую перспективу. – Но англичанин, Бинстед! – сказал он с мукой. – Всего неделю-другую назад в отеле было остановился англичанин, который так его чернил, что вы изумились бы! Сказал, что это чертова дыра! Мой отель!
Профессор Бинстед соболезнующе прищелкнул языком. Он понимал чувства своего друга.
Глава 3
Мистер Брустер выносит приговор
Примерно в ту минуту, когда профессор Бинстед прищелкивал языком в гостиной мистера Брустера, Арчи Моффам сидел, созерцая свою молодую жену, в салоне экспресса из Майами. Он думал, что это слишком уж прекрасно, чтобы быть правдой. Последние несколько дней его мозг сильно завихрился, но вот эта мысль вырывалась из смерча четкой и ясной.
Миссис Арчи Моффам, урожденная Люсиль Брустер, была миниатюрной и стройной. Ее жизнерадостное личико обрамляли облака темных волос. И все вместе являло такое совершенство, что Арчи часто вынимал из внутреннего кармана брачное свидетельство и исподтишка его перечитывал в очередной попытке убедить себя, что это чудо из чудес действительно произошло с ним.
— Нет, честно, старая курица… то есть милая старушенция, то есть любимая, – сказал Арчи, – я не могу этому поверить.
– Чему?
– То есть я не могу понять, почему ты вышла за такого типчика, как я.
Глаза Люсиль широко раскрылись. Она погладила его руку.
– Но, дусик, замечательнее тебя нет ничего на свете. Разве ты не знаешь?
– Как-то ускользнуло от моего внимания. Ты уверена?
– Конечно, уверена! Ты – чудо-мальчик! Увидеть тебя и не полюбить просто свыше сил человеческих.
Арчи испустил экстатический вздох. И тут ему в голову пришла мысль. Эта мысль часто возникала там и омрачала его счастье.
– Только вот не знаю, подумает ли так же и твой папаша.
– Конечно, подумает!
– Мы ведь вроде как опрокинули это на старикана, – сказал Арчи с сомнением. – А вообще, что он за человек, твой папаша?
