Несовместимые - страница 21

– Ничего серьезного.

– Ты оказываешь эскорт-услуги? – Адам издевается, откидывается в своем кресле. – Ты хоть знаешь, кто этот человек?

– Да, – мне удается его удивить и улыбаюсь. – Все остальное тебя не касается.

– Буду предельно честен, Марьяна. Свяжешься с этим типом, тебе дорога в мой дом закрыта. Я тебе не папа, чтобы указывать, с кем трахаться, с кем в парках гулять, просто предупреждаю.

– Ты не посмеешь запрещать мне видеться с Дианой.

– Я тебя предупредил, Марьяна. Теперь свободна, – кивает в сторону двери, открывая ноутбук. Я сижу, не двигаясь. Адам хмурится, видя все еще меня перед собой.

– Что?

– Я улетаю в Майами. Послезавтра.

– И?

– Присмотри, пожалуйста, за моими родителями, – просьба дается мне с трудом, опускаю глаза. – Я переживаю за папу с мамой.

– Есть повод?

– Сейчас неспокойное время в большом бизнесе, мало ли, конкуренты решатся на радикальные меры. Мне тебе не нужно все объяснять, ты все понимаешь сам.

– Ты точно сейчас о конкурентах говоришь? – как же хочется все вывалить на Адама, взвалить на него свои проблемы и позволить ему их решить. Заставляю себя широко улыбнуться.

– Да, о них.

– Хорошо, – сощуривает глаза, что-то записывает себе на листочек. – Я присмотрю за твоими родителями. Это все? – вопрос побуждает еще попросить сопроводить до аэропорта, но тогда он точно поймет, что дело не в конкурентах. Кто знает, на что пойдет Герман. Его мотивы до сих пор мне не ясны.

– Да. Спасибо, – теперь встаю и ретируюсь из кабинета, пока действительно не исповедалась перед Тайсумом, как грешница перед священником.

***

Полночь. Задумчиво смотрю на почти собранный чемодан. На сердце тяжесть, на душе неспокойно. Опять побег. В этот раз от самого советчика. Ставлю локти на колени, обхватываю голову руками. Что мне делать дальше? С родителями смогу видеться в Европе, они могут прилетать ко мне – это не проблема. С Дианой сложнее, я буду по ней безумно скучать, по сладкой булочке-Еве, даже по бесячему Адаму. Мне будет не хватать наших с ним пикировок.

Вытираю пальцами влагу под глазами. Моргаю, вздыхаю. Еще раз проверяю собранные вещи. Главное, не забыть паспорт, билеты и карточки, остальное фигня.

Звонок. Я, как дикое животное на трассе, ослепленное фарами машины, замираю посредине квартиры между кухней и спальней. Сердце бьется где-то в горле. Крепче сжимаю стакан с водой в руке. Кто бы это мог быть в такое время? Самое интересное, звонок не повторяется.

Я все же подхожу к двери, заглядываю в глазок и мечтаю слиться со стеной, превратиться в невидимку. Сделать вид, что меня дома нет. Взгляд мечется по выкрашенной стене, словно там есть ответ. Он не уйдет. Более того, если не открою, он сам войдет.

– Ты в курсе, что в такое время по гостям не ходят? И вообще, я тебя не приглашала, – придерживаю одной рукой дверь, другой рукой упираюсь в свой бок. Мне безумно страшно, но страх я свой маскирую за недовольством.

Против воли начинаю его рассматривать. За три дня, мне кажется, он похудел, черты лица стали острее и жестче, губы сжались, густая щетина прорезала щеки. Вместо привычных брюк на нем черные джинсы, вместо крахмаленной рубашки – футболка, вместо пиджака – косуха.

На мне пижамные штаны с единорогами, майка на тонких лямках, спереди рисунок радуги. Судя по смешинках в глазах, его мой наряд забавляет.

– Я вообще-то спать собираюсь, – зачем-то начинаю объяснять.