…Он стоял на дороге перед развилкой. Рядом был указатель, но из-за слоя ржавчины и дорожной пыли надпись на нём было невозможно прочесть. Паренек стоял и размышлял, куда идти.
– Что? Не знаешь, что делать дальше? – раздался за его спиной скрипучий голос.
От неожиданности Женька подскочил на метр. Обернувшись, он увидел горбатую старуху, одетую в какие-то лохмотья. Бабуся опиралась на клюку и смотрела на паренька своими желтыми, словно у совы, глазами. Годков ей было хорошо за восемьдесят, морщинистое лицо напоминало перепеченное яблоко, нос был чуток поменьше кочерги, которой ворошат угли, а во рту было два с половиной зуба (в буквальном смысле), да и те разной величины.
– Эй, ты чаво как столб стоишь?
– Я… я,… я…
– Немец штоль-ва? Я говорю, чаво застыл-то? А? Дороги чо ли не знаешь?
Бизон смог только кивнуть в ответ.
– А тебе куды надоть-то?
– Не знаю… бабушка.
– Ух, ты! Герасим заговорил! Ну, раз не знаешь, так спроси.
– У кого?
– У друзей своих. Но помни, каждый сам дорогу-то выбирает. Решайся! Но если уж не сможешь… просто представь это место перед сном,… а я уж тебя надоумлю, как правильно-то поступить… ХИ-ХИ-ХИ! – неожиданно звонко и молодо рассмеялась бабка. Через мгновенье к этому ехидному смеху добавилось назойливое пиликанье будильника, и подросток проснулся.
Глава 3. Осознание силы
Чернореченская школа
13 сентября 2000 г. 8:42
После первого урока, на перемене, ребята, наконец, смогли спокойно поговорить.
– Ясно одно: все эти сны должны что-то значить! – произнес Игнат, выслушав друзей, и рассказав о своем сновидении.
– Но что именно, Шрам? – задал вопрос Женька.
– Не знаю… Шаман, а ты что думаешь?
Андрей посмотрел на друзей, затем на потолок, почесал подбородок и наконец, заговорил:
– Сейчас у нас нет ответов на все вопросы, но их нужно найти. После занятий я в библиотеку, кто со мной?
– Я – отозвался Запал. – Мне всё равно сочинение писать.
Прозвенел звонок, и товарищи побрели в кабинеты. Шрам и Горын учились в одном классе. Вместе они и вошли в кабинет истории.
– Игнат, я тебе должен кое-что сказать… – негромко произнес Семен.
– Говори, я весь внимание.
– Ночью меня разбудил кот…
– Ты это уже говорил.
Горын напрягся и заскрипел зубами.
– Не перебивай!
– Хорошо, не буду.
– Так вот, я проснулся и понял, что вижу в кромешной темноте! Я подошёл к зеркалу и чуть в обморок не рухнул…
– ХА! Ты что перестал в нём отражаться?! – хмыкнул Шрам.
– Не ехидничай! Рельеф моего тела изменился, таких мускулов у меня отродясь не было! Да я, блин, на Шварцнеггера похож!!
– Да ладно заливать! – не поверил друг.
– Смотри.
Сказав это, Семен достал однорублёвую монету и без особых усилий скрутил её в трубочку.
– Офигеть! – у Шрама отвисла челюсть. – Ты где так накачался?!
– Говорю же, это всё за одну ночь!
– Да быть не может!
– Данковский! Стаматин! Долго вы в дверях стоять будете?! – прервал беседу строгий голос. За разговором друзья и не заметили, как вошли в кабинет и встали сразу за порогом.
– Надежда Васильевна, разрешите войти?! – хором спросили они.
Учительница окинула обоих товарищей пристальным взглядом из-под толстых стёкол очков. Это была пожилая женщина, одетая в строгий костюм серого цвета. Историю она знала хорошо, но не преподавала её больше, чем было необходимо по программе. Если ученики желали дополнительных знаний, им приходилось париться в библиотеке в поисках нужных книг. Характер у дамы был не сахарный, так что на уроке никто из учащихся не рисковал заниматься посторонними делами.
