Несуразица - страница 13

Стадии или акты деградации любимых идолов (от первостепенного до шестёрки):

1. Упёртый, выделяющийся, гадкий утёнок.

2. Независимый, талантливый, гордый селезёнок.

3. Сверкающий, великолепный, но уже наглеющий «вожак утиных поколений».

4. Ещё иногда – популярная, жирная утка-проститутка.

5. Слегка, с трудом ещё пописывающий для проформы, весь покрытый плесенью спеси пропавший утиный паштет.

6. Кусок вонючего сала, плавающего в собственном жиру, с комками толстых волос и палок, торчащих из остатка жёлтой утиной задницы…

– Да! Но хотелось бы верить!

– Хотелось? Верь! Это единственное из того, что «хотелось», которое так легко исполнить!

– Не встревай! Ты можешь помолчать, когда разговариваешь?

* – …Вот, гаад! …А как тебе это? Я говорю: «Он осунулся, не находите?». А этот гад так серьёзно: «Да он просто лежит не по центру гроба». Представляешь? Вот, гаад!..

– Это всё твой дружок!

– Та какой он мне дружок!? «Нализались, да облобызались!»

– А ты, хорошая, не стесняйся своих чувств! Кошку в мышке не утаишь!

– Если ты за те наши с тобой месяцы отдала мне свои лучшие годы, то представляю твои худшие годы! Интересно: кому и на сколько они достанутся?

– Да пошёл ты!

– Уже бегу! В Новый Год – без старого счастья! Ура!

– Один, маклер такой, ко мне подкатывает: «Ой! Девушка! Скоро Новый Год, а я не вижу блеску в ваших глазах!» А я ему: «Так в вашем универмаге один блеск для губ».

– Так и сказала? «В универмаге»? А я-то думаю: чё это тот «маклер» побежал от тебя по стенке, как прусак – от дихлофоса?

– Ой! Ой! Та так уж и «побежал»!

– Слышь, а для чего в кухне на кране накручено ситечко?

– Как для чего? Воду измельчать, чтоб тарелки не бились!

– Почему я на Рождество не хожу в церковь? Между Богом и мной не должно быть посредников! Я молюсь, как могу. Без канонов и заученных бормотаний, но откровенно. И верю, что Бог слышит меня чаще, чем тебя – по праздникам, через золочёные стены собора. Священник в церкви – обыкновенный, простой служащий, на своём рабочем месте «с восьми до пяти». Так почему я своё сокровенное должен передавать Богу не лично, а через «секретаршу», торопящуюся с работы! Любой смертный бы обиделся! А Бог – не любой! Бог – единственный и неделимый!

– Как много людей! Как много веселья!

– А если бы было меньше людней, то было бы больше веселей.

– ??? Не понял!

– Что ж, тут непонятного? Чем меньше гостей пригласил, тем больше за столом кандидатур для обсуждения!

– Да, кого-то «осудить» – это нам как пескастрюльщику песком кастрюли начистить!

– Я сказал: не «осудить», а «обсудить».

– Ну, конечно! Как будто «обсудить» – это обхвалить с ног до головы!

– Почему тупой нож пробку не открывает, а палец порезывает!

– Меня, знаете ли, всегда интересует: зачем людям две фамилии сразу? Это ж неудобно! Ещё и через чёрточку!

– Как зачем? Фамилии у нас по кому?

– По кому?

– По отцу?

– По отцу.

– То бишь, если у человека две и более фамилий, значит…

– Значит??

– Значит у него – у человека – было два или более отцов. Но я вам должен сказать! Когда у ребёнка много отцов, то это и есть «безотцовщина»!

– О! На эту тему анекдот! Щас вспомню!.. А! Вот! В общем… …Из квартиры доносится невообразимый гвалт. Сосед напротив курит на площадке и без всякого интереса спрашивает мальчика из той квартиры: «Что там?» Мальчик, вырезая лезвийкой на периле несложное слово, так же неинтересно отвечает: «Та, Мамин-Сибиряк приехал, а мама в то время с Римским-Корсаковым. Так Сибиряк Корсакова в Рим собирает, а маму – в Корсаков». «Понятно. А твоя фамилия как, хлопчик?» «Апостолов-Рюмин мы!»