– Я-то переживу, – кивнул я, засунув ладони в передние карманы джинсов. – Вот только я не очень понимаю, чем заслужил такое отношение?
– Да я вообще удивлена, что данная новость нашла в тебе отклик, ведь ты с утра до ночи либо на репетициях, либо в студии, либо на концертах. Какое тебе дело с кем заниматься сексом, когда в кандидатках нет отбоя?!
Мне одному показалось, что она немного взвинчена?
Безусловно, музыка для меня всё в этом переменчивом мире, но я старался не обделять вниманием и другие стороны своей жизни. Поэтому был уверен, что Ханне особо не на что жаловаться. Любая свободная минута проводилась если не с моими друзьями, то с ней. Хотя, чего уж греха таить, в связи с решением о выходе на мировую сцену со своим собственным репертуаром, этого самого свободного времени стало в разы меньше.
– Ханна…
– Что, Алекс? – перебила она меня. – Давай мы не будем уподобляться тем самым парам, на которые так старались не быть похожими, идёт? Ты с достоинством примешь новость о моём решении заниматься своей карьерой и пожелаешь мне удачи. Да, я переезжаю в Лондон. Возможно, навсегда, но не хочу загадывать так далеко. Контракт пока на пять лет, а дальше будет видно. Кто знает, вдруг когда-нибудь я приду на ваше выступление в Европе, и мы мило выпьем по чашечке кофе?
Пять лет?!
По чашечке кофе?!
Нет, я любил этот напиток, но после концерта предпочитал что-то погорячее, однако поправлять и без того разбушевавшуюся девушку, когда я сам едва ли сдерживал себя, показалось мне опрометчивым шагом.
Да и что я, собственно, скажу ей?
Что не хочу прерывать наши свободные отношения на целых пять, твою ж мать, лет?
Что я, на минуточку, считал себя вправе высказаться на эту тему или хотя бы узнать о переменах в числе первых?
Что не хотел, чтобы она уезжала, когда сам собирался кочевать всю сознательную жизнь?
Что я долбаный эгоист?
Ничто из этого не способно понизить градус напряжения, возникший в наших отношениях.
Свободные отношения подразумевают лёгкость, однако сейчас казалось, что мы состоим в самой настоящей обременительной тягомотине, известной человечеству под кодовым названием «моногамия».
Вздохнув, я отступил на шаг назад и нашёл в себе силы, чтобы кивнуть.
– Идёт.
Вот так.
Одним словом я снова принял непростое решение, свято веря, что всё сделал правильно.
Алекс
Наши дни
Не успел я в заключительном аккорде ударить по клавишам, как меня прервал тонкий, но очень певучий голосок:
– Папочка! Папочка! Смотри, что у меня есть!
Девочка, спотыкаясь, но при этом гордо держа перед собой статуэтку, которую мы на днях получили на одной из музыкальных премий, неслась в нашу сторону.
– Мне мама дала её подержать! – поделилась она, врезавшись в ноги своего отца. Я невольно улыбнулся, наблюдая за этой сценой.
– Сью, дорогая, тебе не кажется, что она тяжеловата для тебя? Упадёшь ещё, лоб себе расшибёшь, а это громадина сверху припечатает? – пожурил Дэйв свою дочь, подняв её на руки. Удивительно, насколько она была похожа на него. И не только внешне, но и вокальными данными.
– С таким оптимистичным настроем, как у тебя, твоей дочери лучше вообще из дома не выходить, – иронично заметил Мэтт, снимая с плеч ремень от гитары.
– Он просто переживает за неё, – не мешкая заступился за него Джей. – Это в порядке вещей, когда дело касается своих детей, коих тебе не видать, если ты продолжишь выбирать
