— Бартлен, позови ко мне Корнелиуса, — распорядился Торбьон.
25. Глава 25. Каков будет вердикт?
Разговор с Корнелиусом вышел дивным. Садовник догадался, о чём пойдет речь. Он приподнял подушки, чтобы Торбьону было удобнее сидеть в кровати, и заговорил первым.
— Я уже навещал её, мой канцлер. Не тревожьтесь, с её светлостью всё в порядке.
Торбьону нравилось, что в последнее время Корнелиус стал предусмотрительным и расторопным. Раньше садовник отличался большей степенностью. А теперь он везде успевает. Взял на себя труд заняться библиотекой, кроме того, с удовольствием играет роль напарника в упражнениях с мечом. Корнелиус всегда был преданным слугой, но с недавних пор они с ним сошлись ещё ближе. Теперь Торбьон готов был даже назвать его другом. Кто, как не друг, догадался бы выйти на след беглянки, пока сам канцлер сделать это не в состоянии?
Торбьон не стал спрашивать, как Корнелиусу это удалось — догадывался, что помог Философ — проводил туда, где спряталась девчонка. Но было любопытно, что она выбрала в качестве убежища. Снова женскую обитель?
— Где она?
— Место с виду вполне безопасное, — уклончиво ответил Корнелиус.
Торбьон взглянул на садовника изучающим взглядом. Почему он увиливает от прямого ответа?
— Она взяла с тебя обещание не выдавать её?
— Я не произносил обещания, но оно подразумевалось. Её светлость ясно дала понять, что не хочет, чтобы её нашли.
— Не скажешь даже своему канцлеру?
Торбьон не знал, то ли его раздражает, что Корнелиус открыто встал на сторону Каролайн, то ли, наоборот, восхищает его стремление выполнить взятое на себя негласное обещание, даже если оно будет стоить ему гнева господина. Такое поведение больше свойственно человеку благородного происхождения.
— Она доверилась мне, мой канцлер. Разве могу я предать её доверие? — мягко улыбнулся Корнелиус. — Из тех первооснов, что не купить за деньги, доверие — наиценнейшее.
Торбьон не мог поверить своим ушам. Последняя фраза садовника — это ведь не что иное, как изречение древне-фьордского философа Амади-галь-Рази.
Из тех первооснов, что не купить за деньги, доверие — наиценнейшее. Его росток так просто растоптать, но поливай его исправно щедростью душевной — и ты получишь древо преданности вечной.
Торбьон вспомнил, как преподаватель словесности и философии поощрял его учить наизусть мудрые высказывания галь-Рази. Хорошее образование, которое хотел дать Торбьону отец, предполагало изучение трудов древних философов, но откуда такие познания у садовника?
— Тебе пошла на пользу работа в библиотеке, — похвалил Торбьон.
Он решил, что не будет требовать от Корнелиуса, чтобы тот рассказал ему, где прячется Каролайн. Садовник имеет право не выдавать её, коль уж взял на себя негласное обещание. Как только Торбьон окрепнет после травм, он легко отыщет беглянку, прибегнув к помощи Философа. Ясно ведь, что она прячется где-то недалеко, если Корнелиус успел навестить её и вернуться обратно. Торбьон был почти уверен, что она не стала сбегать в другой город, а нашла себе убежище прямо в Бьонсберге.
Насколько ж своевольный у неё характер, если она предпочла обеспеченной жизни в замке Торбьона скитание в незнакомом чужом месте. Каролайн хоть догадывается, сколько опасностей её подстерегает в большом многолюдном городе? Всё детство и юность проведя в глухой провинции, она не имеет ни малейшего жизненного опыта и может попасть в неприятности. Любой прохиндей может её обидеть.
