Командир вдруг неожиданно закрыл глаза, уронил голову на руки, и в тот момент, как я, в панике, уже хотел броситься к нему… вдруг воодушевлённо захрапел на всю комнату. Глядя на него, я почувствовал, что многодневная усталость с неодолимой силой смыкает и мои веки. Сквозь полусон я уловил, как Громобой бесшумно удаляется, и после этого перестал что-либо чувствовать, и о чём-то размышлять.
На следующий день мы заканчивали все приготовления, а я снова успел порадоваться, что всё так удачно складывается: Громобой будет с нами. Я чувствовал, что он не допустит поражения, и мы освободим город от фашистов. Что бы там не думал про это Бог.
Вечером последнего дня Таня спросила у меня, с лёгкой насмешкой:
– Если погибну – будешь вспоминать?
– А если я погибну?
– Я спросила раньше, – напомнила Таня.
– Каждый день! – с притворной торжественностью пообещал я.
– Хорошо, – неожиданно кивнула девушка. – Вспоминай, пожалуйста. Только каждый день, прямо с утра, как проснёшься.
– Подъём завтра, ровно в два! Всем спать! – вдруг донёсся до нас голос командира.
– До завтра! – попрощался я.
Таня лишь молча кивнула в ответ.
Уже засыпая, я успел подумать, что командир у нас оказался всё же человек неплохой. Честный, прямой, беззлобный. Помнил обо всех своих бойцах, и обо всём заботился сам. Никого не приближал к себе, но и не забывал заслуги людей. Командовал уверенно, но без наглости, и случайных оскорблений. В этом плане он имел всего-лишь один пробел, но весьма колоссальный – вовсе не владел великим русским матерным языком. Впрочем, он умудрялся доходчиво объяснять свои мысли и с помощью скупых армейских команд, время от времени расцвечивая их цветастой и пышной бранью на загадочных местных наречиях, которых знал неистощимое количество. За время планирования операции я убедился, что он был неплохим стратегом, не лишённым практического опыта. Всяческим необъяснимым и загадочным директивам, приказам, указаниям, распоряжениям и т. д., и т. п., ежемгновенно поступающим со всех сторон, Унданга подчиняться не спешил и, не слишком уважал как их, так и их составителей.
Конец ознакомительного фрагмента.
