– В общем – понятно. Но почему никто не взялся за это дело? Одной баржи мало… и потом, где брать грунт?
– Мы же в море, Коля, а не в лесу.
Якорев посмотрел вдаль и сказал:
– В лесу погуще будет.
– У нас в распоряжении целая плавбаза, Коля! Толкни инициативу Сотникову… За двести рыблей мы арендуем землесос и выкупим поломанную баржу. Баржу отбуксируем на мелководье, землесос туда же… Грунт… не надо объяснять, как лопатами раскидывать? А в это время мы будем разрабатывать сейсмоустойчивые многоярусные платформы для агроферм…
– А семена ты где возьмёшь?
– Купим кабачки у островитян типа на еду, а оставим на семена. Можно пошкулять по городу – ту же редиску, шпинат. А лучше напрячь какой-нибудь НИС…
– Стоп, стоп. А что в конце?
– Если всё получится, засевается вторая, третья, пятая баржа. Землесос в идеале выкупается, агрофермы на платформах активно забиваются землёй. И мы счастливо забываем об островитянах, а сами становимся уважаемыми латифундистами. Экономика выходит на новый виток, развивается полноценный бартер и стабильный курс конвертации рыблей в агрокоины.
– А какова цена ошибки? – хмурился Якорев.
– Что ты имеешь в виду?
– Когда на барже вырастит один стебелёк, агроплатформы, допустим, не рассчитали и смыло штормом. Рыблей мало, потому что моряки копались в грунте, а кушать хочется.
– Останется землесос, – намекнул Мишаня.
– Всего лишь арендованный.
– Что за нервы? На еду себе наловим, и снова на баржу.
– Мы не можем отклоняться от плана! Рыбли должны всегда добываться, чтоб поддерживать уровень рыбфляции одинаковым.
– Если агрофермы взлетят, рыбли не понадобятся! Найдём инвесторов. Всякие НИС всегда озабочены, как выжить. Если ничего не получится, то НИС всех распустят. Тогда мы ничего не должны, а если получится – плотно сядем на процент. Но это слишком примитивно. Можно договориться с беднейшими островными платформами. У них через раз выходит выращивать кукурузу, а кооперация многократно повысит шансы. У них опыт, у нас руки. Соглашусь, если моряк роется в земле, последствия непредсказуемы. Но одну-то баржу, пришвартованную к платформе, могут обрабатывать беднейшие наши братья, а мы – учиться азам и планомерно включаться в дело. И все в равных паях будем добывать агрокоины. Что может не получиться?
– Кто будет договариваться? – спокойнейшим голосом спросил Якорев.
– Нам пригодились бы дипломатические инъекции Сотникова.
Якорев заговорщически посмотрел и елейно пропел:
– Нужен первоначальный взнос для любого начинания, а только потом дипломатия.
– Зачем взнос?
– Да просто так, Миш. Это залог лояльности. А иначе…
– Что?
– Сотников не шелохнётся. А островные, наоборот, зашевелятся. Ты у них хлеб отбираешь и будущие прибыли. А им печёт, ух, как печёт тебя сломать, потому что ты оказался умнее. И дипломатические нюни не помогут. А островные также общаются с другими островными по пси-короткой связи, скооперируются и утопят наши баржи, а мы начинаем всё сначала.
– Пусть сначала свои дырявые корыта починят.
– А они смогут, Миш. И починят, лишь бы у тебя ничего не получилось. Сотников не пойдёт на конфликт с островными, если не будет уверен в более надёжной силе. А её нет, Миш.
– Это мы, Коля. Мы – сила! Только мы не в нашем полуголодном состоянии, а через полгода, когда будет картошка, лук и прочие наземные вкусности.
– Ты говоришь об успехе, когда ни росточка не посажено, агрокоин живёт только в твоём воспалённом мозгу, а Сотников непременно безмозглый и согласный. При таком раскладе всё идеально сложится. Сотников расшаркается, островные потрут ручки, беднейшие побегут на баржи наперегонки махать мотыгами и, честно, заметь, самый невозможный пункт – честно добывать агрокоины. Математически всё правильно, но не в человеческом мире. Тебе первому прилетит в лоб на этапе сбора рыблей для взноса. Как только ты озвучишь, сколько надо, можешь прыгать за борт, пока не забили.
