- Мила.
Вновь поднимаю голову, отрываясь от созерцания диванчика, смотрю на Бесова.
- О чём ты хотел поговорить?.. – спрашиваю у него, натягивая на лицо самое бестолковое выражение.
- Ты не хочешь присесть? – он кивает в сторону дивана.
ТУДА?
С ним?!
Ни за что.
Сажусь на край подлокотника, как можно ближе к стенке. Бог мой, да что ж я веду себя, как последняя идиотка?! Мне что – десять?!
Бесов прислоняется спиной к стене и складывает руки на груди. Смотрит на меня.
- Почему ты себя так ведёшь? – спрашивает прямо после нескольких секунд молчания, что успели вывести меня на новый уровень истерии.
- Как? – вопросом на вопрос отвечаю я.
- Как будто ты что-то натворила, и папа скоро узнает, - глядя мне в глаза, спокойно отвечает Бесов.
- Ну, только если «папа» - это ты, - нервно смеюсь, а потом осекаюсь и прячу лицо в ладонях.
- Мила, что это значит? – ровным голосом спрашивает Бесов.
Я молчу.
- Мила?
Молчу я, дура, молчу!
- Что случилось вчера ночью?
Теперь в голосе Лёши зазвучали эмоции…
А ещё - был отчётливо слышен выстрел: кажется, это надежда застрелилась.
Вот только не знаю, чья именно: моя или его?..
- Я не могу тебе врать, - бормочу, продолжая прятать лицо в руках, - не потому что ты – особенный, хотя, может, и особенный... Раньше – точно был особенным... Но мы с тобой никогда не врали друг другу. Мы не были честными до конца, но откровенно врать… нет, такого не было. За это я тебя ценила... С тобой я не притворялась. И сейчас не буду. Я не поверила тебе вчера, думала, ты хочешь использовать меня в своей борьбе с Глебом, я напилась, поругалась с Бондарёвым и…
- Тихо, тихо, тихо, - Лёша берёт меня за руку, останавливая мой поток, и притягивает к себе, заставляя подняться на ноги; затем бережно обнимает, - я сам виноват. Я держал всё в себе. Я всегда держу всё в себе. Не люблю напрягать людей своими переживаниями. Но я рад, что смог сказать тебе. И я понимаю, что ты просто не могла мне сразу поверить – после всей той чуши, что я наговорил сгоряча в тот день… Ты нужна мне, Мила. Ты – моё успокоительное. Рядом с тобой я становлюсь лучше. Я так чувствую… И я уже давно хотел сказать тебе…
- Я переспала с Глебом.
Секунда. Вторая. Третья.
Четвёртая…
Пятая…
Он что, не услышал?..
- Лёша…
- Вчера? – голос без эмоций.
Пытаюсь отстраниться, но тело Бесова будто окаменело.
- Да, вчера, - отвечаю негромко, - после того, как поговорила с тобой, я поссорилась с ним, и… - его руки медленно сползают с моего тела.
- Ты не могла выбрать лучшего момента, чтобы сообщить мне об этом, - произносит Бесов, отстраняясь от меня, - но, если бы выбрала другой момент… - он смотрит над моим плечом, но не в глаза, - ты не была бы Милой.
- Я не буду оправдываться. Я не поверила тебе, я была взвинчена, пьяна и… не смогла ему отказать, когда он начал… Но на тот момент я даже подумать не могла, что ты испытываешь всё это…
- Ты могла бы спросить, - вновь словно без эмоций замечает Бесов, отходя от меня на шаг и глядя куда угодно, но только не на меня.
- Лёша, посмотри на меня, - поджав губы, которые начали предательски дрожать, прошу его.
- Сейчас я не могу смотреть на тебя, - отступая ещё на шаг и сжимая руки в кулаки, произносит Бесов, - мне нужно сбросить напряжение… и я знаю, как это можно сделать… - произнеся эти слова, он разворачивается и уходит, оставляя меня одну, с протянутыми к нему руками, беспомощно зависшими в воздухе.
