На часах было два часа ночи. Магилак выглядел злым.
– Зачем стирать информацию о человеке, если можно просто говорить о нем плохо? – спросил Кельвин – крепкий, как и все, с большими оттопыренными ушами. – Если эта женщина делала ужасные вещи, люди должны об этом знать.
– А ты, я вижу, у нас самый умный? – хмуро спросил Магилак, и Кельвин по наивности своей согласно кивнул. – Видимо, корпорация «Голем» консультировалась не у той нейросети. В следующий раз предупреди меня заранее, если захочешь просверкать своими двумя лишними пунктами.
Это была правда. У Кельвина умственный коффециент был больше, чем у остальных на два пункта, и на целых три, чем у Дэвида, G-90. Нередко Кельвин гордился этим, напоминая всем о своих цифрах в совместных попойках, да и просто в мимолетных разговорах. Но у Магилака этот пункт составлял недосягаемые G-107, и напоминал он об этом гораздо чаще – приказами.
Кельвин смутился, по его большим ушам поползла краска.
– Просто я хотел сказать…
– Хватит, Кельвин, – отрезал командир. – Ты уже достаточно сказал. Закрой рот и лучше послушай. У тебя большие уши, научись ими пользоваться. Дэвид, да оставь ты в покое эти чертовы стулья.
Дэвид выпустил из рук ножку стула и занял свое место, не поднимая глаз. Если не нужны стулья, значит, не нужны и места, которые они дают. Те, кто ушел в десятый кабинет, сегодня из него уже не выйдут.
– Что ж, пришла пора немного выбить ваши молочные зубы, – Саландор Магилак покрутил подготовленную презентацию, нажав на первую строку, имевшую название в виде шифрованного кода.
Над его головой появилась крупная женщина – голова, наполовину покрытая сталью, сверкнула ядовито-малахитовым глазом. Другой оставался залитым чернотой, словно смолой. За двадцать лет она так и не изменилась.
– Нэнсис, фамилия отсутствует. Кто-то называет ее убийцей дроидов и всего, что имеет отношение к нейросети. А еще эта дамочка очень не любит киборгов. Чаще всего говорят, что она сумасшедшая. Сумасшедшая Нэн. Со временем поймете, почему.
– Сумасшедшая… обидное прозвище, – задумчиво сказал Кальвин, полностью покраснев. – Такое не дадут тому, кто вызывает симпатию. Мне бы она не понравилась. Ее нужно опасаться?
Наверное, Кальвин имел виду, что устроить революцию с таким прозвищем очень трудно, рассудил Дэвид. Если она настолько неприятна, кто за ней последует?
– Иногда люди испытывают симпатию к тем, кто слетел с катушек, а вот идиотов никто не любит, – гаркнул Саландор, и Кальвин двинул ушами. – Даже если у них на два пункта больше, чем у остальных. Посмотрите сюда.
В помещении автоматически снизилась яркость освещения, чтобы стали лучше видны голограммы. Двадцать заинтересованных пар глаз наблюдали схематическую карту Солнечной системы и множество красных, зеленых и синих линий, пронизывающие бесконечные пространства космоса – над этими линиями светились цифры, очень смахивающие на даты. Одна из них зависла прямо над Марсом – 2491, текущий год.
Презентация напоминала какую-то хронологию, Дэвид узнал только несколько из представленных дат, остальные ему были незнакомы.
– Забивать ваши головы цифрами я не буду, – отрезал Магилак. – Поэтому выделю ключевые моменты. Как видите – Нэнсис успела хорошенько поколесить по космосу, она отменилась везде, где развивался искусственный интеллект. По нашим данным она была гражданкой Земли, когда на планете случилось восстание нейросети. Там впервые и отличилась. От Земли до Титана, потом ее маршрут перекинулся к Луне, потом несколько станций внутри космоса… вот, синие линии. Можете не запоминать. Европа, Ганимед, Каллисто… все это ерунда… смотрите сюда, – космос завертелся, линии пропали, в одно мгновение Венера увеличилась до размеров желтого яблока. Словно тонкие паутинки, ведомые солнечным ветром, вокруг нее трепыхались золотистые нити траекторий спутниковой связи, корректировки атмосферы и множество непилотируемых кораблей, курсирующих на орбите планеты. – Кто узнал?
