Все равно пока не поем, состояние полностью не наладится. Если, конечно, причина в питании. Да и дома есть кондиционер, можно охладиться, и переживаний о детях не будет, в квартире безопасно.
Осторожно поднимаюсь и потихоньку разворачиваю коляску.
– Так и знал, что ты так поступишь, – произносит сзади запыхавшийся Влад, – бежать пришлось. Присаживайся обратно.
– Слушай, отстань уже, а? Не доводи хоть ты меня.
– Поешь, вместе пойдем, если няня не придет, – говорит он и сует мне в руки шоколадку и булочку. – Ничего лучше не нашел, но продавщица заверила, что выпечка свежая. Она и выглядит ничего, так что, думаю, не соврала.
– Спасибо, конечно, – сколько раз я его уже поблагодарила, надо завязывать, – но, сказано, у тебя нет детей, это ж делить на троих теперь надо.
– Не надо, я и малышне взял. Держите в бумажке, хорошо? Не нужно ручками трогать, – говорит Влад Лене с Андреем, а потом снова поворачивается ко мне. – Они все сахарной пудрой посыпаны, никакой начинки нет, я не знал, есть ли у вас аллергия на что-то.
– Ладно, – выгибаю правую бровь и возвращаюсь на лавочку.
Можно и поесть, тем более булка выглядит уж очень аппетитно, а горький шоколад при любом недомогании с сосудами полезен, как мне помнится.
«Он же не отравил их?» – приходит в мою голову вопрос уже под самый конец булочки.
Папе не удалось узнать, кто наехал на меня в вечер нашего знакомства, но я уверена, что это были Ивановы. Просто доказательств не было. И теперь я ем еду, принесенную Владом. И дети едят!
Кажется, мне снова становится нехорошо.
– А что ты здесь делаешь?! – спрашиваю с наездом. – Что ты забыл в этом городе в нашем парке у дома?
– Не поверишь, оказался совершенно случайно, – начинает Влад и внезапно выдает мне краткий рассказ о том, что с ним случилось за последний месяц.
Кажется, ему и впрямь нужно было выговориться. Да и мне стало спокойнее. Я перестаю думать, что булочки были отравлены.
– Теперь понятно, почему ты упомянул про возможную аллергию, ты имел дело с детьми, ты знаешь, как с ними обращаться, – произношу под конец речи Влада.
Это единственное, что я могу и хочу сказать. Жалеть его я не намерена, но я и не настолько жестока, чтобы говорить, что он сам виноват. Хотя…
Но нет. Наш короткий ни к чему обязывающий роман был важен только мне. Да и то он давно уже забыт мною.
– Да, немного знаю, – грустно соглашается Влад. – Так что насчет тебя? Кольца на пальце нет, хоть это и не стопроцентный показатель, конечно, но все же. Ты замужем, Катя?
К счастью, в этот момент к нам подходит Вика.
– Вам уже лучше? Я рада, – говорит она с жизнерадостной улыбкой.
– Лучше. А ты могла бы и быстрее идти, – вываливаю раздражение на девушку. – Прощай, Влад, – произношу напоследок и наконец–то ухожу от него прочь.
26. 26
Влад
Я перестаю себя понимать, логики в моих действиях нет от слова «совсем». Вот какое мне дело до Кати и ее жизни? Родил человек детей, воспитывает. Ну стало ей плохо после скандала с кем–то, ну бывает.
Может, и я виноват. Все же она явно не была рада меня видеть.
Пусть. Главное, чего я к ней привязался? Зачем проводил их с няней до дома? Я, конечно, шел на приличном расстоянии, но шел же!
Настолько переживал за самочувствие Кати? Как бы я ее спасал на большом расстоянии? Да и лучше она выглядела. Наверное, сбой из–за жары и ее вечных модельных похудений. После рождения ребенка организм женщины становится более нежным, а тут еще и работать снова решила.
