– Ты же помнишь, что я работала только на выездных свадьбах у богатеев. Так сказать, у сливок общества. Потому что вхожа в их круг. - Сглатываю слюну.
Веду плечами, пытаясь поймать все мысли, курсирующие в мозгу. И жар к затылку приливает.
Понимаю, что уже, наверное, потеряла хватку. И на моё место, вероятно, нашли кого-то получше.
Но вернуться можно попробовать. На носу лето, самая горячая пора.
Радуюсь, что так и не ушла с работы окончательно, как хотел того Журавлёв. Кричал, что ему стыдно за то, что его жена работает у его же партнёров.
Вместо того, чтобы просто наслаждаться чужим праздником.
Но я тогда твёрдо расставила все точки над «i». Перестраховаться решила.
И не прогадала, похоже.
До сих пор состою в штате. И хоть какие-то деньги в декрете смогу получать.
В последний раз регистрировала выездной брак у известного поп-певца – как раз за пару дней до долгожданного ЭКО. На берегу озера, в очень живописном месте.
Отработала тогда на славу.
И хвалили меня очень.
Выплатили такую зарплату, что мама не горюй.
− Ну, конечно, помню. – Дашута улыбается. И глаза мечтательно закатывает. – По-моему, ты – самая красивая регистратор свадеб в городе! Недаром все стремились попасть именно к тебе, мама так гордилась.
− Спасибо. – Облизываю пересохшие губы.
Невольно возвращаюсь мыслями в прошлое. В тот день, когда Журавлёв был свидетелем на свадьбе своего друга.
И подошёл ко мне после церемонии.
Это была любовь с первого взгляда. Я до этого читала о ней только в книжках.
Берегла себя для какого-то принца. Верила, дурёха, что они существуют.
Любовь, как лавина, сошла на меня, когда я только увидела Артура. Накрыла с головой.
И вздохнуть не дала свободно.
Мне, двадцатитрёхлетней девчонке, Журавлёв показался Богом. Аполлоном, сошедшим с обложки модного журнала.
И невесть как обратившим внимание на чересчур прилежную работницу дворца бракосочетаний.
Тогда я лишь начинала восхождение по карьерной лестнице. Бралась за все свадьбы – и выездные, и обычные. Была готова работать 24 на 7.
Лишь бы выползти из нищеты.
И этот Аполлон просто подошёл. Улыбнулся. И в ресторан позвал.
Не в какую-то забегаловку. В шикарный.
С вышколенными официантами и живой музыкой.
Я тогда волновалась ужасно. Боялась, что просто не смогу соответствовать всем этим фифам, с которыми он встречался до меня.
И глупышкой боялась показаться.
Но Артур тогда сказал, что искал всё это время именно меня. Такую скромную, простую, порядочную и непорочную.
Что все эти глянцевые модельки ему порядком осточертели. И предложение сделал скоро.
И вот. Прошло только пять лет.
Я тоже надоела…
− Договорилась с девочками, что принесу документы на этой неделе. Думала, что Артур захочет дать ей имя сам… - Шепчу, отчаянно борясь с собой.
Боюсь снова сорваться. И комок из слёз сглатываю.
– Забудь ты своего Журавлёва! Это надо было сделать ещё в роддоме! Когда он потребовал от тебя отказ от ребёнка написать!
Дашка пышет гневом. Дышит так часто, будто еле сдерживается. А покрасневшее лицо свидетельствует о том, что она реально зла.
И трогать её не стоит…
– Я думала, это пройдёт. Просто шок… - Мямлю.
Обхватываю себя руками за плечи, рассматривая бледную физиономию в зеркало. И с силой по струе воды хлопаю.
Брызги моментально поднимаются в воздух. Орошают капельками влаги.
Отрезвляют.
И выдыхаю с хрипом.
Понимаю, что было глупо надеяться.
– Я назову её Ольгой. – Не узнаю собственный голос.
