— Ты тоже так считаешь? — осеняет меня.
— Пятьдесят на пятьдесят, — с той же кривой усмешкой признается Демид. — Я хочу, чтобы ты сама для себя определилась, пойдешь ты до конца или сольешься на полдороге. Личная встреча все расставит по местам. Хорошего дня, сестренка. Закажи себе десерт, счет оплатит мой помощник.
Он поднимается и направляется к выходу. Приходится ловить «брата» за рукав.
— Ты не назвал цену, — смотрю в упор.
Мужчина смеряет меня снисходительным взглядом.
— Считай, что ты смогла заручиться поддержкой Демида Ольшанского, хорошенько задвинув ему по яйцам.
И уходит.
Сладкого не хочется, но и в отель идти не решаюсь. Хотя Демид прав, встретиться с мужем придется. Все-таки возвращаюсь в отель, выдержав паузу в полчаса и убедившись, что никто больше в отель не приезжал.
Ложусь отдохнуть и незаметно проваливаюсь в сон. Просыпаюсь выспавшейся и отдохнувшей, выхожу на прогулку по соседнему скверу.
К вечеру окончательно успокаиваюсь и иду ужинать в ресторан отеля. Поднимаюсь в номер, включаю свет.
— Здравствуй, Соня, — говорит знакомый голос.
Вижу сидящего в кресле Рустама и обессиленно прислоняюсь к стене.
***
Подавляю первый порыв выскочить за порог и захлопнуть дверь. Демид ясно дал понять, что хочет убедиться в серьезности моих намерений. И как ни странно, я его понимаю.
Он, Рустам, мама, Ясмин, даже Анна Анатольевна сомневаются, что у меня хватит духу уйти от мужа. Наверное потому, что я сама в глубине души в себе сомневаюсь.
Значит, разговор.
Заставляю себя посмотреть в глаза Рустаму и мысленно вздрагиваю. Его лицо кажется чужим и незнакомым, как будто у него не лицо, а гипсовая маска. Непроницаемая. Безжизненная.
Хочется закрыться, спрятаться самой и защитить самое дорогое. В последний момент сдерживаюсь, чтобы не накрыть руками живот, а обхватываю себя за плечи.
— Как ты меня нашел?
Вместо ответа муж вперяет в меня тяжелый взгляд и молча смотрит. Я тоже молчу.
Сколько раз я мысленно представляла эту встречу! Сколько заготовила колких и едких фраз, самая безобидная из которых это «Привет, котик! Или ты сегодня любимка?»
Но стоит встретиться с ним взглядом, внутри поднимается удушливая волна. Это же он, мой любимый и единственный мужчина. Которому я верила, с которым мечтала прожить всю жизнь. Чей ребенок сейчас во мне.
А теперь нас разделяет прозрачная ледяная стена. Я его вижу, я могу его слышать, но не могу ни коснуться, ни обнять. Потому что он больше не мой.
Молчание давит. Бьет по нервам, лупит по барабанным перепонкам оглушительной тишиной. Обволакивает липким тягучим страхом. Страхом начать говорить.
Больше мои нервы не выдерживают.
— Говори, зачем пришел, и уходи, — только сейчас замечаю, как у меня трясутся руки. Прячу их за спину. — Я устала, хочу лечь.
Рустам медленно поднимается, сует руки в карманы брюк и ступает навстречу. Вздрагиваю, натягиваюсь струной. Неужели он способен применить силу? И что мне тогда делать?
Отбиваться? От такого не отобьешься. Кусаться, вырываться, кричать?
Дура, почему я не согласилась сразу на все, что предлагал Демид, и не уехала с ним?
Но Айдаров вдруг останавливается, будто перед ним возникло невидимое препятствие.
— Я так соскучился по тебе, Сонь, — говорит хрипло, и мне кажется я слышу оглушительный треск.
Это в один миг лопается и покрывается трещинами гипсовая маска, а зеркально им трескается броня, за которой я надеялась спрятать свое сердце.
