Неверный - страница 40

— Она не сидела в этой машине, Соня. Никогда, — говорит хрипло. — Я возил ее в больницу только в тот проклятый день и брал машину фирмы. Садись, поедем домой.

И клянусь, его голос срывается, пусть на какие-то доли секунды. И мне хочется кричать от боли.

У нас было все — дом, постель, любовь. Все общее. Наше. Теперь ничего этого нет, и сам Рустам это чувствует. Я вижу по его нахмуренным бровям и поджатым губам.

Мы чужие, мы разбились вдребезги, и если бы я надеялась по-настоящему все вернуть, именно сейчас и в эту минуту я бы умерла. Потому что поняла, что это невозможно.

Вхожу в квартиру, Рустам чуть заметно выдыхает, а у меня чувство, будто я здесь впервые. С трудом подавляю желание выбежать на лестничную клетку. Она словно меня выталкивает. Зато Рустам выглядит более расслабленным,

— Оставайся здесь, Соня, я взял у матери ключ, пока поживу там. Если что-то понадобится, звони. Все, я уехал.

Он подходит ко мне, очень нежно берет за голову и прижимается губами ко лбу. Стремительно покидает квартиру, и я без сил опускаюсь в кресло.

Ненавижу когда так. От охватившего изнутри пламени в груди все спекается в бесформенный комок. Если бы не беременность, я не стала бы разыгрывать этот низкий, недостойный спектакль. Рустам не смог бы меня заставить вернуться к нему, даже применив силу. И это было бы честно.

А сейчас, когда он уходил, в его глазах промелькнула надежда. За это я себя особенно ненавижу. Разбитые надежды в ответ на измену — не этого ли добивался Демид?

Встаю и почти бегу в спальню. У меня мало времени, я должна собрать вещи и позвонить Ольшанскому. Распахиваю дверь и замираю — вся комната уставлена цветами.

Опираюсь спиной о косяк и смотрю на цветы. Красиво. Слишком красиво для той грязи, в которую скатился наш брак с Рустамом.

Прохожу мимо и достаю сумку. Демид сказал, одежду не брать. Ее покупал муж, а значит одежду в топку. Драгоценности тоже. Книги жалко, но я их не унесу.

Собираю документы, бросаю в сумку самое необходимое и поражаюсь, как оказывается мало мне нужно. И с какой легкостью я все оставляю.

Демид присылает за мной машину. Водитель поднимается на этаж и помогает отнести сумки. И только когда тормозим у роскошного особняка, спохватываюсь, что забыла спросить, куда водитель должен был меня отвезти.

13. Глава 13

Соня

— Я никуда не пойду в таком виде, — влетаю в кабинет Демида и упираюсь руками в бока.

— Не ходи, — он не поднимает головы, высчитывает что-то на калькуляторе, периодически заглядывая в телефон. — Вызывай такси и шуруй к Айдарову.

— Я похожа на проститутку! Да посмотри же ты наконец на меня!

Ольшанский отрывается от расчетов, поднимает глаза и замолкает. Откладывает телефон и подпирает рукой подбородок.

— Хм... А в тебе действительно что-то есть. Слушай, может замутим по-настоящему?

Я и так в последнее время стала раздражительной, а теперь мне хочется его просто взять и задушить.

— Ты нарочно хочешь выставить меня на посмешище? — мой голос дрожит от негодования.

Надо мной закончили колдовать стилист с визажистом, и когда я увидела себя в зеркале, чуть не лишилась чувств.

Демидов поднимается, обходит вокруг и разглядывает меня с преувеличенным интересом.

— Нет, — отвечает довольно резко, — но если ты хочешь быстро и без проблем получить развод с Айдаровым, у тебя есть только один способ — ему изменить. Это беспроигрышный вариант, увидишь, он сам тебя прогонит. А я единственный способ сделать его безболезненным для тебя. Но и выставлять себя посмешищем я не позволю. Если хочешь числиться моей любовницей, будь добра соответствовать моим предпочтением. Я никогда не повелся бы на твои бабские шмотки и образ примерной школьницы.