Ком в горле растет, а глаза нестерпимо жжет от прилива эмоций. Ох, черт. Реветь при острой на язык Ладе в мои планы точно не входило.
— А, поняла. Бывший? — К моему сожалению, она очень проницательна, ничего от нее не скрыть. — Фу, — морщится так, будто увидела мерзкого слизняка. — Он ей язык по самое горло засунул.
— Пожалуйста, прекрати. — Зло смахиваю слезинку с уголка глаз.
— Балда, ты из-за этого малолетки раскисла? Он ни о чем.
— Он хороший! Был...
— Да сплыл. Не сильно по тебе тосковал, — пожимает плечами, не волнуясь о том, что ее слова могут меня задеть. Ее прямолинейность может соревноваться разве что с холодностью Астахова. — Значит, не твое, забей.
— Я не могу, как ты не понимаешь? Он мне нравился.
— Да у него на лице написано, что он бабник. Если бы ты была ему дорога, то не сосался бы с другой.
И ведь не поспоришь. Умом понимаю, что Лада права, но вот обида и разочарование сжимают мое сердце своими плотными тисками. Мне так хочется верить в то, что я ошибаюсь, но ведь доказательства обратного перед глазами.
— Уф, малышка, мне бы твои проблемы, — качает головой Лада, глядя на меня с раздражающей усмешкой. Вся из себя такая взрослая и умудренная опытом. — Слушай, а давай назло этому... Как его зовут?
— Даня, — отзываюсь нехотя.
— Давай назло этому Дане устроим очумелый девичник? Заодно будет повод побесить Астахова.
— Он же твой дражайший босс, как ты можешь такое предлагать?
— Кир в последнее время от рук отбился, ему для профилактики встряска не помешает, — самоуверенно отвечает Лада и достает свой телефон. — Ну так, что, скажешь? Бронирую нам столик в самом злачном местечке этого города?
— Я...
— Ну же, фиалка, не ломайся. Совсем зеленая от тоски, ты только представь, сколько глупостей мы можем с тобой наделать? Так уж и быть, разрешу тебе отомстить бывшему бокальчиком чего покрепче.
Молчу, только смотрю на то, как Даня открывает дверь своей серебристой "стрелы" и помогает Марине забраться внутрь. Интересно, если бы я прямо сейчас обнаружила себя, что бы он сказал в свое оправдание? Стал бы врать напропалую? Или признался во всем? Смогла бы я вынести его признание в том, что оказалась никому не нужной? Отцу не нужна, Дане тоже. Страшно подумать, чем может «порадовать» Паша.
От этих мыслей становится совсем паршиво. Перевожу взгляд на Ладу, ожидающую моего ответа. А может быть, она права? Может быть, стоит все послать к чертям и отметить как следует последние деньки моей свободы? Заодно смогу забыться, отвлечься от мыслей о предательстве друга и без пяти минут парня. Парня, так и не ставшего возлюбленным. Чертова бабника!
— Да.
— Что, да? — Лада хлопает своими густо накрашенными ресницами, которые, на удивление, у нее смотрятся красиво, не вульгарно.
— Давай оторвемся сегодня как следует. Только у меня есть одно условие.
— Какое?
— Не говори ничего Астахову.
— Заметано, фиалка.
— А можно еще одно.
— Не борзей, мелочь, — смеется Лада и грозит мне указательным пальцем. — Пока твоя крестная фея не передумала.
— Ладно, пока остановлюсь на одном.
А сама про себя думаю, что нужно во что бы то ни стало выложить кадры с нашей намечающейся тусовки. Чтобы Долька увидел, что мне на него тоже плевать.
12. Глава 12
Ева
Проводить время с Ладой оказывается очень весело. Куда веселее, чем сидеть взаперти в четырех стенах и плакать о своей горькой доле.
— Эй, красавчик, повтори нам, — щелкает пальцами Лада, подзывая молоденького официанта.
