“Ты не представляешь, с ней можно все! У нас в сексе нет никаких табу. Я никогда не был так счастлив! Слушай, давай будем любовниками втроем, моей жене это понравится.”
“Хм… заманчивое предложение… только вот я никак не могу понять, зачем это мне?”
Мы дружно посмеялись и разошлись. Года три спустя он попросил меня снять свадебный фильм для его взрослой дочери от первого брака. На обсуждение сценария пришел уставший от жизни глава большой семьи. Его некогда отвязная жена родила девочку и почти сразу забеременела другой. Она сильно изменилась в связи с материнством. Согласитесь, сложно представить себе женщину, танцующую стриптиз на столе на девятом месяце беременности.
Миша признался, что в принципе, его нынешний брак мало чем отличается от предыдущего. Он хотел вечного праздника, а получил обязательства и казался разочарованным. Я много видела таких кислых лиц среди фейсов образцовых женатиков. Глядя на них, я никак не могла понять, куда после свадьбы исчезает эйфория? В общем, официальный брак всегда казался мне странной затеей.
Я не искала мужа, но хотела взаимной любви. Однажды, в этой вечной свистопляске похоти, погоне за статусом, извращенными плотскими утехами и деньгами, из которых соткана атмосфера в Москве, я сильно соскучилась по настоящему чувству. В одно солнечное воскресенье я пришла в Храм Матроны Московской, славной своими щедрыми чудесами по запросу простых смертных. В православии Матрона считается самой человечной и отзывчивой святой, а потому в очереди к ее святым мощам в любой день недели стоят сотни страждущих. Сама не зная почему, я прорыдала в той очереди часа два без перерыва.
“Прошу тебя, Матронушка, пошли мне любовь от Бога,” – коротко попросила я, прикасаясь губами к прозрачной крышке богато украшенного гроба святой старицы.
Через месяц я и думать забыла про свой визит в храм, как вдруг в одном шумном и веселом столичном баре передо мной предстал ангел во плоти. Мой случайный знакомый был красивым, крепким, сильным и мужественным. Я долго водила его за нос, а он присылал мне красивые стихи и робко приглашал на свидания, на которых сильно волновался.
Про душу таких редких парней, как мой Иван, писательница Кларисса Пинкола Эстес написала: “ Возлюбленный с душой, сотканной из стальных мышц и нежных тканей”. Я не смогла бы лучше нее передать этой его восхитительной сути. Иван был со мной долгих четыре года. Все это время он всегда был рядом, выручал, помогал, заботился, любил и просто ждал ответного чувства. Но любовь к нему во мне так и не проснулась. Я держала его рядом, как дармового рыцаря на белом коне, но не могла ответить ему взаимностью.
“Прости меня, ты замечательный человек и прекрасный мужчина. Пожалуй, лучший, что встретился мне на пути. Но я не люблю тебя,” -однажды призналась я ему.
Мне казалось, что этой честностью я дарю ему свободу. Помню, как от моих горьких слов этот сильный мужчина плакал, как ребенок, но никуда не ушел. Ни через год, ни через два после эгоистичного признания. Я была просто испорченной чертовой дурой, а потому была не в состоянии оценить ни масштаба его феноменальной личности, ни величия его чистой любви. Кстати, любовником он был восхитительным, но меня к нему просто не тянуло. Думаю, что причина моей нелюбви крылась лишь в том, что Ваня никогда не причинял мне боли. Он был идеальным мужчиной, добрым, сильным, преданным, но для меня связь без драмы была обречена на провал.
