– Что ж, некоторые ваши воины действительно соответствуют этому описанию.
– Ваша правда.
На мгновение мне кажется, что мои слова обидели его. Однако, когда я обращаюсь к его чувствам, мне не удается обнаружить ни следа раздражения или недовольства. Вместо этого я натыкаюсь на скрытую печаль, источник которой остается для меня загадкой.
И пока я пытаюсь решить, стоит ли мне продолжать эти расспросы, Фор продолжает более серьезным тоном, чем раньше.
– Несколько поколений назад с моим народом произошли изменения, – говорит он голосом более тяжелым, чем раньше. – Все больше и больше детей трольдов рождаются с каменной кожей. Как будто скала, из которой мы были высечены на Заре Времен, теперь стремится вернуть себе наши тела и души.
Я искоса смотрю на капитана Хэйл, которая теперь усадила моего брата перед собой и держит его за талию. Она такая высокая и сильная, что по сравнению с ней Теодр выглядит ребенком. При этом нельзя не отметить ее бледную красоту, такую же, как и у остальных трольдов, внешность Хейл была бы совершенной, если бы не жесткая, бугристая, серая кожа, покрывающая ее шею, часть челюсти, правую сторону лица и правую руку, кажущуюся из-за этого нароста в два раза больше левой.
– Вы уже обнаружили причину, по которой это происходит? – спрашиваю я, надеясь, что мой вопрос не покажется Фору излишне бестактным.
– Никто не знает наверняка, – отвечает он. – Но есть теории. Наши жрицы называют это доргараг.
– Что это значит?
Он начинает размышлять вслух:
– Это трудно перевести на ваш язык. Возможно, лучшим словом было бы «возвращение». Согласно преданиям троллей, нашим богом является Морар тор Граканак, Бог Глубокой Тьмы. Мы считаем, что он высек первого мужчину-тролля из куска обсидиана, а первую женщину-тролля из черного алмаза. Когда он вдохнул в них жизнь, камень отпал, обнажив податливую плоть. Но их сердца все еще были каменными, и в камень они когда-нибудь должны вернуться. Таким образом, наши жрицы верят, что сейчас Глубокая Тьма пробуждается, призывая весь народ троллей вернуться к своему истинному и первоначальному состоянию камня.
Его голос тяжелый, зловещий. Чему бы ни учили его жрицы, он не похож на верующего человека, говорящего о долгожданном спасении.
– А во что верите вы? – мягко спрашиваю я.
Я чувствую, как тяжело вздымается его широкая грудь у меня за спиной.
– Не имеет значения, во что я верю. Я король Подземного королевства. Защищать свой народ – мой священный долг.
Всего на мгновение из глубины его души исходит одна-единственная сильная эмоция – страх. Она врывается в меня быстро и внезапно, как резкий удар ножом. В любой другой ситуации подобный удар заставил бы меня вскрикнуть и на некоторое время уйти глубоко в себя. Однако сейчас, хоть я и ощущаю его с совершенной ясностью, чужие чувства не причиняют мне боли.
И это странно.
Я поворачиваю голову, пытаясь еще раз взглянуть на лицо Короля Теней. Под таким углом и при лунном свете трудно что-либо разглядеть. Чего именно он боится? В разгар битвы он казался абсолютно уверенным и спокойным. Но, вероятно, причина его тревоги кроется в том, что заставило его покинуть собственный мир в поисках союза с Гаварией. Что, по его мнению, может дать ему мой отец? Ведь, честно говоря, я ни за что не поверю, что он пришел сюда из другого мира с единственной целью – найти человеческую невесту. Уверена, на карту поставлено нечто намного большее.
