— Как тогда, во время ритуала? — напомнила я. — У вас проступили совсем другие черты.
— Да, всё верно, — добродушно, но, кажется, слегка натянуто рассмеялся куратор, поглядывая на меня искоса. — Но это может быть какая-то опасность. Или слишком сильные эмоции. Так что на всякий случай будьте готовы.
Конечно! Я же здесь всего второй день. Я ко всему готова… Даже сейчас глаза демона явственно отливали в раскалённую медь. А уж страшно представить, что будет, если он отпустит свой облик. В кого он превратится? В кого может превратиться Геллен?
— А почему вы принимаете человеческий облик? А не какой-нибудь другой? — я уже и позабыла о флаконе, зажатом в моей руке.
Всё же это было очень любопытно. Расскажешь кому, не поверят. Порой живёшь так себе всю жизнь, копишь опыт, учишься на ошибках и считаешь, что удивить тебя сможет совсем немногое. Какая-то большая экзотика. И вдруг попадаешь в такое место, где просто теряешься, не зная, что ждёт в следующий миг. И что скрывают за привлекательной оболочкой те, кто тебя окружает. Эвина казалась более понятной — с её явно демонической наружностью. А вот мой куратор мог оказаться кем угодно.
— Можно считать, что человеческая оболочка кажется нам наиболее… эстетичной, — весьма уклончиво ответил Феликс.
Всё ясно. Такие себе совершенные — хотя бы внешне — существа, которыми и демонам прикидываться не зазорно. Льстит, признаться. Хоть это и не вся правда: нутром чую.
Что ж, похоже, тянуть время уже некуда. Я раскрыла ладонь и подбросила на ней нагревшуюся от моего тепла склянку. Крови я ещё никогда не пила в своей жизни. В смысле, настоящей, а не иносказательной. И уж тем более крови демона.
— А как долго она будет действовать? Знаете ли, не хотелось бы вернуться домой в демоническом облике и напугать сына.
— Он действует не так уж долго. Не более двух недель. Если всё, что нужно, не свершится в этот срок, вам придётся выпить его снова.
Я вздохнула, под внимательным взглядом Феликса откупорила флакон и, стараясь не думать, выплеснула эликсир в рот.
Показалось, хлебнула серной кислоты. Горло и язык обожгло, из глаз мгновенно хлынули слёзы. Я согнулась, обхватив шею пальцами, узор на ковре, в который я неподвижно вперилась, стремительно начал расплываться. Попыталась вдохнуть, но только открыла и закрыла рот как рыба.
— Успокойтесь, — раздался над головой голос Феликса. — Впустите, и станет гораздо легче. Это кровь огненного демона. Потому такие ощущения. Всё пройдёт.
Поразительная невозмутимость! Девушка тут умирает, а он мурлычет, будто над ребёнком, оцарапавшим коленку. А между тем меня поглощало удивительно натуральное чувство, что я горю. И этот жидкий огонь расползается по сосудам до кончиков пальцев, проникает в каждую клеточку моего бунтующего и страдающего тела. Так не должно быть! Я человек и не предназначена для всего этого!
Казалось, словно я всё же умираю, что меня выжигает изнутри. Но страшные ощущения понемногу начали отступать. Лёгкие, сжавшиеся словно курага, вновь распахнулись, позволяя вдохнуть прохладный воздух.
В висках всё ещё бились горячие литавры, уши почти не принимали звуков, будто их заложило. Но окружающий мир вновь стал проникать в сознание вместе с тем, как лава демонической крови застыла во мне каким-то новым скелетом.
— Всё прошло, — продолжал гипнотизировать меня куратор своим голосом. — Вот так.
