- Спасибо, - кивнула я, хотя особых восторгов не испытывала.
Эх, не деревенская я девочка. Роскошь предложенного ложа мне никак не оценить: травница накинула на длинный, двухметровый, наверное, сундук, суконную подстилку, сверху постелила белую простынь. Стираная хоть? Явной грязи я не заметила. Вместо одеяла травница выдала мне шаль, о подушке даже не подумала и посмотрела с каким-то затаённым интересом. Ждёт, что я потребую перину и царские удобства? Не дождётся.
На улице смеркалось. В избе и вовсе стало сумрачно — травница занавесила оба окна. Она некоторое время продолжала перетирать разложенные на столе растения, а я предпочла лечь пораньше и даль, наконец, гудящим ногам полноценный отдых. Я повернуться на бок спиной к травнице, укрыться шалью, которая либо плечи укрывала, оставляя ноги голыми, либо, наоборот, если натянуть на ноги, доставала до талии.
Несмотря на неудобство, уснула я быстро.
Или не уснула?
Когда совсем стемнело, мне почудилось, что в спину упёрся чужой недружелюбный взгляд, и одновременно браслеты потеплели. В избе было тихо, не думаю, что кто-то чужой влез. Травница смотрит? Я приподнялась на локте, обернулась и чуть не заорала от ужаса.
В трёх шагах от меня угадывался силуэт мужчины. Незнакомец стоял широко расставив ноги, руки скрещены на груди.
- Свет, - шепнул я.
Два светлячка послушно сорвались с браслетов, взвились в воздух.
Мужчина пропал, но, прежде чем он исчез, я успела рассмотреть, что ни лица, ни кожи у него будто и нет. С головы до ног он был покрыт матово-чёрной чешуёй, точь-в-точь, как оставленная на горе статуя мужа.
8. Глава 8
- Ты чего свечу зажгла? Осторожнее, не подпали, - проворчала травница.
Вот же глазастая на мою голову. Хотя, конечно, огонь в ночи не заметить трудно. Спрашивается, чего Старой Луте не спится?
- Я осторожно, - заверила я травницу. - Мне выйти надо. Я не хотела мешать, извините.
Трав ница проворчала что-то невнятное и затихла, а я призвала светлячков к себе поближе и, кутаясь в шаль, действительно, выскользнула из избы – надо же объяснить, зачем свечи зажгла. Повезло, что травница не поняла, откуда на самом деле свет.
Вдохнув вечернюю прохладу, я крепко задумалась. Что вот сейчас такое было? Я про явление мужа, а не про травницу. Померещилось? Чёрта с два. Воткнувшийся в спину злобный взгляд можно было бы принять за игру расшалившегося воображения, если бы не реакция артефактов: браслеты явственно потеплели.
Муж возник и пропал, как бестелесный призрак. Получается, сдерживающая его магия начала разрушаться. А права ли я была, решив, что жрецы во главе с Раратом сдерживают вулкан? Я ведь это придумала, как объяснение и некое оправдание чудовищному жертвоприношению. Смертью одной девушки остановить катастрофу, которая унесёт тысячи жизней, мерзко, но понятно. Только вот я упустила, что в мою стройную вулканическую гипотезу не вписывается муж. Магия сдерживает именно его. Может, муж и способен спровоцировать извержение, но оно, наверное, всё же вторично. Так за кого я вышла? Вроде как за истинного хозяина архипелага, но это не точно. И ещё травница моего огнедара называла Драконом.
А как и, главное, зачем муж появился? С как — проще. Если моя душа между мирами прогулялась, то уж жену навестить на внетелесной прогулке тоже реально.
Почему исчез, кстати, тоже не ясно. Травница помешала?
- Ленс Рамман, - позвала я на пробу, с трудом выудив из памяти имя супруга. - Ленс?
