В отличие от улиц Третьего кольца, за пределами которых виднелись одинокие покосившиеся дома и строения, хаотично разбросанные вдоль извилистых дорожек, Первое кольцо обрывалась резко, словно кто-то властной рукой смахнул все лишнее, очертив четкую границу круга. Бескрайние цветочные поля потянулись по обе стороны от каменной дороги, наполнив воздух душистым ароматом маргариток и терпким, чуть горьковатым, запахом ромашек и гацаний.
— Мистер Скотт, — осмелилась я обратиться к старшему советнику, — какова цель моего визита во дворец?
Мужчина окинул меня пренебрежительным взором. Его заостренный подбородок дернулся, выражая явное недовольство.
— Мисс Донахон, — сухо ответил он, — будьте осмотрительны в своих вопросах. То, что происходит в стенах дворца, ни при каких обстоятельствах не должно быть известно широкой публике за их пределами.
Я поджала губы. Не просто будет разобраться в происходящем, если все жители дворца столь немногословны, как мистер Скотт.
— Вы ладите с детьми? — холодно поинтересовался старший советник.
Я кивнула.
Мне никогда не доводилось нянчить чужих детей, а своих я, как служительница, иметь не могла. Тем не менее, по настоянию старшей сестры именно моя кандидатура была выбрана для поездки во дворец.
— Дети — это цветы, — сказала она мне за день до отъезда. — Хочешь получить урожай — поливай. Брошенные на произвол судьбы чада, что снуют в переулках Третьего кольца, лишены этой роскоши. Оттого вместо подснежников из небрежно брошенных семян по весне вырастает лишь бурьян.
Чем поливать маленьких маркизов и графинь я понятия не имела. В отличие от меня, у них было все. Что могла дать им простая служительница из глубинки? Такая как я?
— В таком случает, — голос мистера Скотта прервал мои размышления, — возможно, вы продержитесь во дворце немногим больше, чем мистер Шерман.
Кто такой мистер Шерман мне было неизвестно. Но одно мне было ясно наверняка: если он спешно покинул дворец по велению герцога, то поливал маленьких маркизов он чем-то не тем.
[2] Фрель — местный аналог пива, который производится путем брожения. Популярен на улицах Третьего кольца ввиду невысокой стоимости (прим. автора).
[3] Небейра — блаженная, умалишенная (прим. автора).
4. Глава 4
Глава 4
Софи
Если Дейбрусский дворец, что возвышался у самой границы, рядом с землями «псов», по праву считался воплощением мощи всего королевства, то Сарский дворец был воплощением роскоши и изобилия. Золотая отделка стен слепила, переливаясь всеми оттенками желтого под палящими лучами солнца, бесцеремонно заглядывающего в огромные окна. Дорогой бархат покрывал не только добротную деревянную мебель с золотистыми вензелями на спинках и подлокотниках, но и пол. Он приглушал стук моих форменных туфель на невысоком каблуке.
— Его светлость герцог Сарский примет вас незамедлительно, — произнес старший советник, поднимаясь по изогнутой широкой лестнице.
— Почту за честь, — тихо ответила я, пытаясь понять, к чему такая спешка.
В обители Девы Справедливости старшая сестра была немногословна. Задавать ей вопросы считалось дурным тоном. Я знала лишь то, что его светлость потребовал доставить во дворец «юную, здравомыслящую особу, умеющую обращаться с детьми». Странное требование, если учесть то, что у герцога детей нет вовсе. Разве только многочисленные племянники и племянницы, от которых он предпочитал откупаться дорогими подарками.
