Но на помощь неожиданно пришел Этерн. Он грубо потянул меня на себя, буквально вырывая у Мафхида, переставил за свою спину, усмехнулся и сказал:
– Не увлекайся, мытарь! Так что с часовым ключом?
Мытарь отдал ему часы, отошел к столику возле камина, налил себе бокал темной жидкости из хрустального кувшина и пояснил:
– Нельзя без согласия снять часовой ключ с руки его владельца, – он приподнял бокал, словно салютуя им в мою честь, и осушил одним глотком.
– Но часовой ключ — это бред. Его не существует, – Этерн покрутил мои часы в руках, даже поднес к уху и прислушался к тихому ходу механизма. – В моих руках он мертвый. Просто игрушка. Как она это делает? Заклинание?
– Не знаю я никаких заклинаний, – прошептала я.
– Верю, – кивнул Мафхид и подошел к Этерну.
Взял из его рук часы, задумчиво повертел в руках и сказал:
– В мужских руках он мёртвый. И оживает только в женских. Великая Инквизиция мытарей веками искала хранителя часового ключа, то есть мужчину. И нам даже в голову не пришло, что искать нужно женщину. И это только доказывает, что эта девушка ни в чем не виновата. Оксана не лжет. С тобой была не она, Этерн. Это был хронофаг в образе Оксаны.
– Пожиратели времени хронофаги давно погибли в своей клетке – возразил Этерн. – О них сотни лет никто не слышал.
– Значит, они вырвались на свободу и снова просочились в наши миры. Не без помощи заинтересованных лиц, конечно. Думаю, что знаю, кто нам ответит на все вопросы, – Мафхид подошел ко мне, положил обе руки на плечи, заглянул в глаза и властно приказал:
– Хронис, покажись!
Я машинально обернулась, но за спиной никого не оказалось. Что это еще за хронис? И при чем здесь я?
– Как его зовут? – обратился мытарь к Этерну. – Очень плохо запоминаю имена.
– Проще не бывает. Имя хрониса – это всегда анаграмма имени его хозяина. Покажись, Аскан, или я тебя испепелю! – заревел Этерн.
Час от часу не легче. Опять у этих психов рецидив! Я невольно подалась назад. Под кожей во всем теле начался вдруг странный зуд, словно пробежали тысячи мурашек. И от меня отделилась серая тень. Я закричала от ужаса, потому что почувствовала такое опустошение, как будто изнутри в один миг извлекли все органы. Но через пару секунд это ощущение пропало.
А тень выросла и превратилась в странное существо. Больше всего оно напоминало большого, ростом с меня, кота, что стоял на задних лапах. Но вместо кошачьей морды у него было человеческое лицо, которое напоминало мое собственное. От ужаса я сначала оторопела, а потом громко и пронзительно завопила.
– Что это за бред? – горло сковало спазмом, я захрипела и закашлялась.
– Сама ты бред. Чего орешь? – существо помахало лапой перед моим лицом. – Я – твой хронис. Будем знакомы, наконец. Впервые за двадцать шесть лет совместной жизни.
– Мне двадцать четыре, – привычно соврала я, потому что ненавижу рубежи и переходы.
Двадцать четыре – в этой цифре есть какая-то особая пикантность недозрелости. Как у молодого яблочка. В двадцать пять яблочко еще красное и в самом соку. А вот год спустя ветка под ним начинает трещать, и пора уже ленивому садовнику сорвать и положить его в корзинку. Но так как мои садовники гуляют где-то на других аллеях, то я предпочитаю скрывать свой возраст.
– А мне десять, – скривился хронис. – Какой смысл врать мне, если я знаю каждую минуту твоей жизни? Потому что это я ее выторговал. – Я – хронис Аскан, твое личное время. К вашим услугам, Повелитель Времени и всех миров Этерн Златовласый! – он низко поклонился Этерну. – Да превратятся ваши секунды в минуты, минуты в часы, а часы…
