А бархатистые подушечки пальцев уже почти доходят до коленки, медленно но верно пробираясь к самой горячей точке моего тела…. Ой! То есть к подвязке! Да-да, именно к ней.
И вот когда я, как мне кажется, почти совладаю со своим волнением, из дружной толпы холостяков слышится разочарованное:
- Скучно! Давай зубами снимай.
- Зубами! Зубами! - начинают поддерживать неизвестного умника мужской хор.
Какого…?!
Я замираю, моментально представив, как сейчас вместо пальцев на моей коже окажутся губы. Похоже, Илья представляет то же самое, потому что его взгляд вдруг становиться угольно черным, а рот слегка приоткрывается.
Фантазия на пару с телом начинают добавлять к визуальной картинке ощущения.
И, конечно же, в моей голове горячие губы продвигаются куда дальше подвязки, туда, где я на самом деле мечтаю их ощутить.
В шоке от собственных мыслей я вскрикиваю, но уже поздно. Плотно сжатые бедра сами раздвигаются, а руки отпускают плотно прижатую к коже ткань.
- Ох, - выдыхаю судорожно, и вдруг, поняв, что только что сделала, пытаюсь вернуть ноги и платье на место.
Но поздно.
Пальцы Ильи вдруг перестают быть медленно нежными. Их заменяет обжигающая ладонь, быстро и уверенно двигающаяся по моему бедру.
Он ловко и очень уверенно ведет ее все выше и выше по моей ноге. И, когда до мокрых насквозь и не защищенных ничем складочек остается всего-ничего, вдруг останавливается.
Я в шоке задерживаю дыхание, не понимая, что происходит, и почти подаюсь к нему навстречу, когда Илья вдруг резко отдаляется и встает на ноги, разворачиваясь ко мне спиной.
Словно во сне поднимаю глаза на его затылок, а потом выше, на поднятую вверх руку. Руку, в которой мой фиктивный и, как выяснилось, очень шустрый муж держит кружевную подвязку.
Так вот в чем дело!
Оказывается, он не потерял контроль? Не хотел дотронуться до запретного? Он просто начал действовать быстро, чтобы его не заставили снимать подвязку зубами! Чертов гений!
Да он ведь даже не знал, что на мне нет трусиков! Я сама вообразила себе непонятно что.
Облегчение смешивается внутри с невероятной досадой.
С одной, логической, стороны я несказанно рада, что он догадался сделать все быстро, чтобы не повторять процедуру губами.
Но с другой, чувственной, мне обидно, что он так поступил. Ведь причина этому может быть только одна - ему не хотелось! Это что-то в моих фантазиях сломалось и пошло не так, а Илья прекрасно отдает себе отчет в том, что происходит. Все это лишь его часть сделки. Помощь. Не более. Уверена, он чувствовал отвращение, прикасаясь ко мне.
Вот дура! Стыдно-то как! Что вообще со мной произошло? Ведь я должна чувствовать то же самое, что и он.
Всеми виной чертово шампанское и дурацкие Викины вопросы, вот что!
Краем глаза кошусь на уже бывшую подругу, но натыкаюсь лишь на победную ухмылку.
Резко отвожу взгляд, не в силах выдержать безмолвное противостояние.
Мне нужно остановиться, отдышаться, прийти в себя.
Собираю все силы в кулак и с кривой улыбкой жду, пока Илья бросит подвязку, пока удачливый мужчина, кажется, один из папиных партнеров, выйдет на сцену, пока тамада завершит свою поздравительную речь.
И, наконец, как только правила приличия позволяют уйти со сцены, я делаю это первая. Чинно иду мимо гостей, но, как только оказываюсь у всех за спиной, срываюсь на бег. Юркаю в дамскую комнату, и, прислонившись к стене, наконец выдыхаю.
