— Хорошо, что ты будешь рядом, — шепнула Катти.
Германика ободряюще улыбнулась и шепнула:
— Но вмешиваться в беседу мне запрещено. Я лишь безмолвный наблюдатель. Меня будет даже не видно.
И мора Ровейн вновь растаяла в воздухе. А Катарина, решительно выдохнув, шагнула вперед, в яркий золотой свет.
Принц Хиллиард поднялся и подхватил ее под руку.
— Вы с тростью?
А Катарина чуть не взвыла — это опять был новый голос. Не тот, что встретил ее и попросил цветок. И не тот, что она подслушала. Но сейчас ей не обязательно молчать:
— Увы, мы неделимы. А у вас изменился голос, мой принц.
— Это амулет, — рассмеялся Хиллиард. — И если вы пройдете Отбор до конца — узнаете зачем он мне нужен.
— Какой прекрасный повод преодолеть препятствия, — вежливо ответила Катти.
Принц отодвинул для нее стул и с интересом спросил:
— А возможность стать королевой — не повод?
Покраснев, Катарина сделала вид, что ничего не услышала. Повторять его высочество не стал.
Невидимые слуги поставили перед ними тарелки. Бутылка с вином будто сама собой поднялась в воздух и наполнила бокалы. Но Катти, осторожно потянувшись к своей силе, насчитала в беседке пятерых человек. Какая прелесть.
— Приятного аппетита, мой принц. Пусть боги благословят нашу пищу.
— Пусть благословят, — эхом откликнулся Хиллиард.
Мэдчен ван Ретт ела аккуратно, отрезала крохотные кусочки мясного суфле и тщательно пережевывала. Принц вел себя чуть свободней — либо он не знал о пятерых наблюдателях, либо был привычен к этому. И Катти бы поставила на второй вариант. Скорее всего наследника престола с детства не выпускали на свободу.
— У вас есть мечты, Катарина? — неожиданно спросил его высочество.
— Есть. — Катти склонила голову. — И я хотела у вас спросить — если белаторы не смогли исполнить мою просьбу до Отбора, смогу ли я обратиться к ним после?
— Да, венец невесты-избранницы дает право на одно желание, — ответил принц. — А что вы просили? Если это не секрет.
— Это очень личное, — мило улыбнулась Катарина.
Еще не хватало сказать в лицо принцу, что она так рада стать одной из его невест, что просила убрать с нее венец. Неизвестно, как он отреагирует. А у нее все же есть мечта.
— Вы очень тактично промолчали о своей мечте. Но я настырный.
— Я очень боюсь сглазить, мой принц, — серьезно, без ужимок ответила Катарина. — Я иду к своей мечте, и сейчас мне могут помешать. Если узнают о ней.
И лишь договорив, Катти задумалась о том, насколько двусмысленно прозвучали ее слова. Учитывая ужин, и Отбор, и все такое прочее…Она поспешила исправить положение:
— Не подумайте, я сейчас не про Отбор. Моя мечта лежит вне замужества.
— Да я уже понял, что желания молодых мэдчен лежат вне Отбора, — с усмешкой отозвался Хиллиард. — Признаться, мы были порядком обескуражены, узнав число невест-избранниц.
— Выбрать не из чего? — посочувствовала Катти и вздохнула, — ничего страшного. Как-нибудь все образуется.
Принц скрыл смех за кашлем. Бутылка вина вновь взлетела в воздух.
— Вы совсем не пьете. Не любите розовое вино?
— Я почти не пробовала вино, — улыбнулась Катарина. — Вкус приятный, но мне не слишком нравится.
Она не стала уточнять, что однажды в предместьях свела близкое знакомство со сливовой наливкой. Ее готовила кухарка, и на день рождения мэдчен ван Ретт, когда родители и брат не приехали, все обитатели крохотного дома собрались на кухне. С тех пор Катарина запретила себе употреблять спиртные напитки.
