– Спасибо большое, Женя. Это же целое состояние. Натуральные продукты – большая редкость сегодня. В детстве бабушка возила меня на юг к родственникам. Вот там, на даче родственница готовила свежие салатики и к ним подавала тоненькие ломтики буженины. На свежем воздухе аппетит зверский. Те незабываемые ароматы лета навсегда врезались в мою память. Трапеза на воздухе в окружении фруктовых деревьев с наливными яблоками, спелыми грушами – волшебно. Они так и манили розовыми щёчками. Гроздья винограда в беседке свисали так низко, что сами просились прямо в рот. Крупные мясистые сливы разных сортов и длинная дорожка вишнёвых деревьев-красавиц. Как-то застала их в период цветения, какие восторги вызвала эта картина. Невесты, иначе и не назвать. Кусты спелого крыжовника, красной и чёрной смородины приветствовали гостей у входа. Бабушка рассказывала, что раньше не выстраивали каменные ограждения до небес – маленький забор с калиткой и всё.
– Да, это правда, я помню то время.
– Знаете, а для клубники у них было отведено отдельное место. Какое золотое время. Солнышко ранним летним утром приветливое, ласковое. В дневные часы – жаркое. Особенно, когда в зените. Я, бывало, набегаюсь и прячусь в тени деревьев, там и засыпала. Кто-то из взрослых переносил меня в дом. Отовсюду доносился нежный шёпоток листвы, задорное пение птиц и шум прибоя. Ни с чем не сравнимый аромат моря. Лёгкий ветерок залетал в комнату и дарил свежесть. Забирался под волосы и игриво блуждал там. Вот как сейчас – у вас открыты окна, и краем уха невольно слушаешь природу.
– Вы правы, Тонечка. В вашем рассказе столько лирических ноток, я заслушалась.
– Не замечала за собой. Со стороны заметнее.
– Так и есть. А я в гостях у родственников напилась парного молока и детство вспомнила. Мой папа в редкие выходные возил меня за город – на лиман, в деревушку под названием «Кривая балка». Была ещё в тех краях «Холодная балка». Старые названия деревень. Не знаю, новые власти изменили их или нет. Не интересовалась. Так вот, у папы в тех краях знакомая старушечка жила. Много лет тому назад она была горожанкой, как мы с вами, но очень болела, и папа её вылечил. Спустя годы женщина переехала в деревню. Там и осталась, у неё своё хозяйство. Видели бы вы, как она радовалась, завидев нас издалека. Папа, первым делом, беседовал с ней о жизни, о самочувствии расспрашивал, она отведёт душу в разговоре с ним и улыбка до ушей. Одинокой была. Мы оставляли у неё вещи и уходили на лиман. Садились в лодочку и отплывали далеко. Папа ловил большущих, мясистых бычков, а я – малышка – перебирала пальчиками воду за бортом лодочки, подставляла ласковому солнышку личико и заигрывала с чайками. Вступала в разговор с ними и хохотала без умолку. А они – задиры – так и норовили сесть на край лодки. Слышали бы вы их трескотню в забавных играх и перелётах с места на место над водой. Возвращались мы к бабе Соне, овеянные морем. Папа отдавал ей улов, она жарила рыбу, готовила к ней томатный соус из только что снятых с грядки мясистых огромных бордово-красных помидоров. Накрывала стол, и мы на свежем воздухе трапезничали. Это и было истинное счастье, которое словами не выразить.
– И куда оно подевалось? – спросила я.
– Девочка, то есть я – выросла. Дорогого папы – моей защиты и опоры – не стало после четырёх инфарктов и сложной операции. И жизнь моя покатилась с горки вниз. Правда, я это поняла только лишь, когда судьба нанесла массированный удар по голове и, преимущественно, по душе. Бог с этим. Рассказывайте о птичках, это гораздо приятнее.
