Истерзанный луакрианин всё-таки поднялся на ноги и повернулся к кораблю. Толпа молча расступилась, образовав коридор до самой лестницы.
Еле волоча ноги и смутно понимая, что происходит, Вириар двинул к трапу. То, что он на месте, подсказал болезненный удар головой об лестницу. Это разбудило засыпающее сознание. Израненный боец взглянул на высоченный марш и с болью сожмурил глаза.
Синеликий отнял руку от груди и вцепился в лестничную перекладину. По животу вновь потекли реки крови. Порезанная рука безвольно повисла вдоль туловища.
Ступень за ступенью, Вириар карабкался вверх, то и дело останавливаясь, чтобы восстановить ясность сознания. Полностью потеряв связь со временем, в один момент, он просто понял, что находится внутри корабля, сидит перед открытой дверью. Когда зрение прояснилось, пленник увидел, как толпа зелёных пришельцев молча смотрит на него, дотянулся рукой до замка люка и активировал герметизацию. Дверь медленно закрылась, уронив лестницу на пол.
Оставляя кровавые следы на белоснежном полу и стенах, Вириар, шатаясь, пробрался в кабину и в несколько приёмов уселся в кресло. На последнем дыхании он нашёл кнопку ремней безопасности.
Из кресла вырвались ленты и крест-накрест опоясали пилота.
– Туже! – прохрипел синеликий и подсунул ладонь под лямку, прижимая к груди. Ремни натянулись и сильно придавили ладонь к колотой ране.
– Курс – Луакра. Сигнал бедствия. Пилоту нужна медицинская помощь.
Шлюз открылся. Болид ожил, вспарил над поверхностью ангара и подобрал опоры. Он медленно подлетел к лихококону и краем носовой части попробовал энергетическое поле на проницаемость. Часть корабля проникла за бирюзу щита в космос – стало понятно, что Мирвар отпускает пленного.
Корабль Вириара тихонько вылетел за щит. Оказавшись на свободе, болид набрал скорость и понёс умирающего пилота на Луакру.
Радужные круги забвения. Взгляд еле удерживал фокус. Боль то настигала, то отступала. Свободная рука потянулась к дыхательной трубке, и залитые кровью мирварианские канюли соскользнули на пол.
– О дорогой всемогущий Господь! – выдохнул раздосадованный Вириар. – Если я больше не нужен, забери меня. Забери меня домой… Но я так мало сделал. Прости меня. Моя война окончена.
Голова Вириара бессильно склонилась к плечу, дыхание стало тяжёлым и бурлящим. Боль опять отступила, и покалывания на затылке предвещали скорую потерю сознания. Синеликий воин прикрыл глаза, сощурился и улыбнулся. Его корабль летел уже не на Луакру, он летел домой.
Ассистент болида что-то говорил на заднем плане, а в радиоэфире периодически возникали голоса. Но всё это уже было неважно. Пилот не воспринимал информацию. Остаток сил он направил на то, чтобы удержать в сознании великую мантру. Он всегда знал и сейчас был очень рад, что в час смерти имеет возможность повторять святые имена Господа. Это большая удача, наилучший исход. Уйти в духовный мир с именем Бога на устах – величайший дар, наивысшее достижение воплощения, апогей праведной жизни.
Но Бог отчего-то не спешил забирать его к себе, и новый приступ боли нарушил такую важную и спасительную концентрацию на святых именах. Лицо пилота исказилось в болезненной гримасе, и он уставился на приборные панели. В голове нарастал тревожный хаос.
«Защитные мантры» – прочитал Вириар на колпаке, покрывающем грибовидную кнопку. В сознании всё смешалось. Боль и досада предательски вырвались на первый план и затмили благостное предсмертное настроение воина. А следом пришло и отчаяние.
