Он поднялся и взял из холодильника початую бутылку водки.
Уральск, УФСК по Уральской области, кабинет полковника Кислицына Б. И., 17 июня, 14:30
Полковник Кислицын все эти дни был в хорошем расположении духа. Он расхаживал по кабинету и напевал песни из своего комсомольско-партийного прошлого вроде «Марша коммунистических бригад»: «Будет людям счастье, счастье на века, у советской власти сила велика!»
При этом Борис Иванович нет-нет, да и бросал взгляд на стол, где у него громоздились папки с оперативными материалами, касающимися Забелина и Цыганкова. Эти папки накануне принес Усольцев, аккуратно постучав в дверь и мягко, как колобок, вкатившись в кабинет.
«Он, действительно, несколько легковесен, этот Усольцев», – подумал Кислицын и приоткрыл окно. В кабинет сразу ворвался шум улицы: звуки проезжавших машин, гомон проходившей внизу толпы. Фасад здания Управления выходил на одну из оживленных улиц города – улицу братьев Стругацких. Далее, если идти по этой улице к реке, находился центральный книжный магазин, а еще дальше – высокое сигарообразное здание областной администрации.
«И что всем этим людям надо, куда спешат?» – Борис Иванович недовольно сморщился и глянул вниз, слегка высунувшись из окна. Голова у него закружилась, ведь он с детства боялся высоты. Закрыв окно, он поспешно отошел. «Суета, вокруг одна суета. Мы все спешим за чудесами, как поет Антонов, но жизнь преподносит совсем другие сюрпризы». Может, и его намерение поймать за руку людей Шумилова тоже суета. Бессмысленная трата времени…
Его мысли вернулись к Усольцеву. В материалах, которые тот принес, ничего стоящего не было, ничего весомого, чем можно было бы прижать хвост этим ребятам. Он, Кислицын, вчера просидел весь вечер, корпел над делами, пытался делать выписки, систематизировать данные, разложить их по полочкам в своей голове.
Забелин и Цыганков активно передвигались, встречались с разными людьми, вели многочисленные телефонные переговоры, но все было не то. Не было и намека на скрытую от посторонних глаз, изнаночную сторону их жизни. Даже интимные связи не удалось отследить, а ведь они должны были быть, особенно у такого ловеласа, как Цыганков. Кислицын в этом не сомневался.
Он подошел к столу, положил руку на лежащее сверху дело с материалами наружного наблюдения и слегка забарабанил по картонной обложке пальцами, стремясь поймать ритм «Марша коммунистических бригад». В этих толстых делах определенно не было ничего интересного. Может, Усольцев не проявлял должного старания, работал спустя рукава? Все-таки это его бывший отдел, и симпатии к отдельным сотрудникам могли у него остаться – честь отдела и всякое такое.
Нет, Усольцева он изучил. Тому никто не нужен, никакие симпатии не помешают ему исполнить порученную работу. Он, словно заведенный механизм, действует четко и без сбоев. И все же, несмотря на бесплодность проделанной работы, Кислицын чувствовал, что бросать начатое не следует. Пока нельзя. Интуиция так подсказывала.
Он поднял трубку и набрал номер Усольцева.
– Леонид Петрович, вы хотели мне показать видеозапись, я освободился.
Вскоре Усольцев появился у него в кабинете. Он с важным видом подошел к видеомагнитофону «Панасоник» и вставил кассету в магнитофон. Загорелся экран телевизора, словно из тумана возникла улица, магазинная площадка, на которой произошел недавний захват, зазвучали голоса сотрудников. Потом изображение сфокусировалось на санитарном Уазике.
