Последние два месяца я уже еле передвигалась от дичайшей усталости, но не могла выбраться из этой бесконечной ямы долгов. Мне нужен был отдых. Хотя бы пару дней. Нужно было купить себе какие-то витамины, чтобы поддержать организм, но вместе с этим нужно было готовиться к окончанию семестра и отдать еще больше денег, которых у меня уже и не было.
Я была в какой-то безысходности и не знала как мне из нее выбраться.
Поэтому, замученная и загнанная за день, я не глядя ответила на звонок мобильного.
– Да? – обессиленно ответила я, надеясь что это звонит ученик и он хочет отменить сегодняшнее занятие.
Сама бы я не посмела отменить занятие, ведь деньги мне очень нужны.
– Селия, – холодно произнесла мама. – Я звоню тебе по очень важному делу.
Я тяжело выдохнула, приготовившись к чему-то неприятному. Мама никогда бы не позвонила мне просто так. Она испытывала ко мне настолько сильную неприязнь, что даже по имени никогда не называла, а тут назвала. Значит, она точно скажет мне что-то ужасно неприятное.
Что же это? Она выставит меня из квартиры? Сдаст мою комнату, как она уже сделала однажды? Скажет мне чтобы я не приходила ночевать домой пару дней?
– Мне нужно чтобы ты приехала домой до шести тридцати, – выдала она. – Я тебе дома все объясню, но будь добра не опаздывай. Это очень важно.
Значит неприятный разговор переносится на дом.
– Ты все поняла? – холодно спросила она.
– Да, – ответила я, найдя даже плюсы в этом звонке.
Ведь я смогу с чистой совестью отменить еще двух учеников, которые у меня намечались.
– Жду тебя к шести тридцати, – снова напомнила она, а затем опять произнесла мое имя с каким-то отвращением: – Селия.
Ей никогда не нравилось мое имя, хотя бабушка всегда говорила мне что мама просто мне завидует. Мою маму звали Зинаидой, и ее жутко бесило это имя. Она всегда считала что так только бабулек каких-то зовут, а не вполне красивых тридцатипятилетних женщин. Поэтому мама постоянно придумывала себе вымышленные имена для каждого нового ухажера. А мое имя старалась втоптать в грязь.
Я же свято берегла его и втайне им гордилась. Селией меня назвал папа. Он был кардиохирургом, но его не стало, когда мне было всего четыре года. С латинского Селия переводилось как небесная, а у меня были папины небесно-голубые глаза. Это единственное, что я от него унаследовало. Все остальное было мамино.
Тем временем я отменила своих учеников и поехала домой.
Когда же я вошла на порог нашей квартиры, мама тут же мне выдала информацию, которая меня заставила вспомнить обо всем, что произошло утром.
– Мы переезжаем к моему мужчине, – выдала мама. – У тебя есть полчаса на сборы. На этом все.
Я же обессиленно отклонилась к стене, догадываясь к какому мужчине собралась переехать мама...
– Мам, можно я останусь дома? – спросила я, а у самой паника сбила дыхание. – Наверное твой мужчина предложил тебе переехать со мной из вежливости. Зачем ему лишняя обуза? Да и тебе ведь хочется насладиться своим счастьем. Мне не стоит вам мешать.
– Он сказал переехать с тобой, значит я перееду с тобой, – мама строго свела брови. – А в этой квартире будет ремонт. Поэтому мешаться ты будешь здесь, а не там.
– Но я могу приглядеть за рабочими, – предложила я, хотя не представляла где бы я нашла на это время. Хотя это неважно. Я готова вовсе не спать лишь бы не переезжать в дом к этому чудовищу. – Будет лучше, если я останусь здесь.
