От этого взгляда я замерла, едва дыша: вдруг стало невыносимо страшно. Даже жутко. Казалось, на меня взглянула бездна, наполненная чернейшей тьмой.
Император медленно протянул руку, погладил меня тыльной стороной пальцев по щеке. Сжавшись, я зажмурилась, изо всех сил стараясь не отстраняться.
Послышался звук открывающейся двери, на всю комнату прогремел злющий басовитый голос:
— Сандро, давненько ты не срывал меня вот так, что стряслось?
3. Глава 3. Катарина. Кубок
Зычный басистый голос заставил меня вздрогнуть.
Я распахнула глаза и столкнулась с тёмным взглядом императора. Он стоял, всё так же нависая надо мной, касаясь моей щеки.
Не оборачиваясь. Не отстраняясь.
Это прикосновение, этот взгляд заставляли меня отчётливо ощутить свою беспомощность, свою беззащитность в этой просторной богато и строго обставленной спальне, на необъятной кровати.
Я не могла отвести взгляд от темноты его глаз. Казалось, время застыло на кончиках его пальцев, которыми он отвёл прядь моих волос со лба.
Время застыло, и… снова потекло как прежде: император выпрямился и повернулся к дверям.
Я тряхнула головой, пытаясь сбросить наваждение. С усилием отвела взгляд от огромной пугающей фигуры императора.
В дверях стоял здоровенный бородатый мужчина в ярко-красной рубашке, белых брюках и белых же ботинках. Рукава были закатаны до локтей, обхватывая мускулистые руки, растёгнутый ворот открывал волосатую грудь.
Яркий свет из окна очерчивал массивные черты лица, мощную шею, тёмные волосы, падающие на бугристые плечи. Он наклонил голову, глядя на императора из-под густых бровей, подал плечи вперёд, что придавало ему сходство с быком.
Да и весь он выглядел как бык, могучий, злобный, разве что копытом не бил.
Бородач перевёл взгляд на меня и присвистнул.
— Ого, вот это красавица, твоя белобрысая Лаура может полы в подвале подметать, ну ты даёшь, ну ты талант! Ты где такой трофей отхватил?
Император скрестил руки на груди. Бородач глянул на него, и тут же вскинул руки ладонями вперёд.
— Понял-понял, молчу-молчу.
Было странно смотреть на этого пышущего энергией здоровяка: казалось, его распирало от десятков вопросов и сотен слов, и он с видимым усилием сдерживался, чтобы не выплеснуть их разом.
— Я долго не был во дворце, — тихо произнёс, наконец, император. — Смотрю, расслабились.
Бородач молчал, опустив глаза в пол. Его явно разрывало от эмоций и слов, тем не менее он неподвижно слушал.
— Я ценю тебя, Саверио, это неизменно, — тем же тихим пробирающем до нутра голосом продолжил император. — О делах я расспрошу тебя завтра. Сейчас мне нужен твой взгляд.
Расслабившись и расправив плечи, бородач перевёл дыхание и посмотрел на императора.
— Да, заносит меня, но кроме всего прочего, ты мою прямоту как раз и ценишь, — усмехнулся он. — Вот он я, готов смотреть, куда скажешь.
— Посмотри её, — император небрежно двинул головой в мою сторону. — Руки не распускай.
Бородача явно распирало от вопросов, он с видимым усилием сдержался. Перевёл взгляд на меня и прищурился.
— Что смотреть-то? Да ещё и без рук?
— Всё, что можешь.
Бородач задумчиво покосился на императора, почесал бороду, подошёл ближе. Прищурившись, принялся рассматривать меня.
Сначала он смотрел с ленцой, а потом вдруг посерьёзнел. С него разом слетел весь злой и разухабистый настрой.
Я невольно напряглась: бородач выпрямился и расправил плечи, скрестил руки на груди. Его глаза стремительно задвигались, вычерчивая вокруг меня ломанные линии.
