– Трина! – короткие толстенькие пальцы возмущенно щелкнули перед моим лицом. Кухарка уже не удивлялась, она злилась, упирая руки в бока. – Я кому это все говорю! Спустись с небес на землю!
– Да-да! – быстро затараторила я. – В одиннадцать. У Харта. Тетушка ждет…
– Эх ты, – отмахнулась женщина и, повернувшись спиной, взяла в руки поднос, намереваясь унести посуду. – Сейчас поешь, соберешься, и Дэймон отвезет тебя, – бубнила Труди, удаляясь на кухню.
– Дэймон здесь? – почему-то спросила я.
– Угу, – отозвалась Гертруда уже с кухни, – еще со вчерашнего дня, как тебя привез. Впервые на моей памяти остался. Не важно себя чувствовал…
На моей памяти Дэймон ни разу не оставался! Думаешь, это как-то связано со мной, а, Никз?
– Угу, десять раз! – буркнул маленький хранитель, выползая из моих волос.
Я поднесла руку к плечу, позволяя ему перебраться на пальцы.
– Слушай, Трина, – начал он, скрещивая лапки на груди, – ну ты и зазналась в последнее время!
– Что? – удивленно спросила я, поглядывая на арку в кухню, где Труди напевала под монотонный шум воды. Не хотелось бы, чтобы кухарка подумала, будто я сама с собой разговариваю.
– Ты и так сама с собой разговариваешь.
– Да-да, это понятно… Так что ты имел ввиду?
– Везде видишь какие-то заговоры против себя… уймись уже! Никому ты тут не нужна! Ну почувствовал себя плохо, ну остался… С кем не бывает!
– С Дэймоном, – чуть злобно ответила я, морща нос. Никз был совершенно прав, я действительно принимаю все на себя, но слышать подобное оказалось весьма обидно.
Шум воды на кухне смолк. Кухарка, исполняющая еще и обязанности горничной, вернулась с тряпкой. Я быстро хлопнула одной рукой по другой, размазывая не успевшего возразить Никза. Паучок не любит, когда я так делаю, но куда деваться.
– Комары? – понимающе спросила Труди, протирая поблескивавшую старым лаком столешницу.
– Ага, – ответила я, развеивая грозящую мне кулаком лапку.
– В поместье всегда прохладно, так что этих тварей тут… Ох, Нэта! – Труди развела руками, затем уперла их в бок и посмотрела на меня.
– Вот! – воскликнула она, указывая раскрытой ладонью на стол, – ты только посмотри!
Я проследила взглядом за ее рукой. Кухарка указывала на стопку тетрадей. Три разномастные тетрадки в клетчатых обложках.
– Вечно у вас, молодых, ветер в голове! Нэтка… рассеянная белобрысость… Все утро домашку писала, а тетрадки забыла.
«Вот, значит, четыре чашки она заметила, а целую стопку школьных тетрадок – нет! Молодец, хороша детективка!» – насмехался все еще обиженный стражник. Я же не обращала на него внимания.
– А у них проверка… Теперь двойку поставят, расстроится… И мне потом разбираться идти с их математичкой-заразой. Делать как будто мне больше нечего… – продолжала недовольно бурчать женщина. Тяжело подняв тетради, точно они весили целую тонну, кухарка переложила их в сторону и протерла под ними тряпкой.
Действительно обидно. Сколько раз я забывала тетради дома, из-за чего получала плохие оценки. Но мне некому было их принести. А тут… Так, что сказала Труди? Тетушка ждет меня в одиннадцать, а сейчас…
– Далеко от школы до конторы мистера Харта?
– Что? – Труди подняла голову, задумчиво глядя вверх, пожала плечами, – минут двадцать пешком, а что?
Отлично. Все складывается, как нельзя кстати.
– Слушай, – начала я, – а давай Дэймон меня подбросит до школы Нэты, я ей тетрадки отдам, и пойду к тетушке? Как раз по времени успеваю.
